«Когда страшно – это всегда весело»

Предисловие Катерины Рускевич: 18 сентября в литературном музее Петруся Бровки, на улице Карла Маркса, в доме, построенном архитектором Генрихом Гаем, открылась выставка Товарища У – автора остросоциальной графики с левой тематикой, а также разнообразных текстов: от культорологических эссе, до саркастичных бытовых рассказов.

Рисунки Товарища У знакомы многим. Иногда создается ощущение, что его рисунки давно стали общим народным творчеством, и прочно вошли в интернет-фольклор. Наверное, это и есть лучшее признание для левого художника, работы которого будут доступны для осмотра в музее до 2 октября.

Как говорит инициатор выставки Андрей Диченко: «Когда смотришь на его работы, тебе кажется, что весь мир у тебя на ладони, и ты можешь стать его частью, а когда еще знакомишься с Владимиром, то  видишь, что он совершенно простой человек, которому вот так просто можно сказать «привет», и тогда понимаешь, что сила революции и созидания бесконечна…. И где-то там, в стратосфере Чижевский и Вернадский думают о нас на земле».

– Здравствуйте, добро пожаловать в Минск – и в эту старую квартиру-музей, с сохранившимся бытом  благополучного советского писателя. Ориентируясь на место, скажите, пожалуйста, с чего все у вас начиналось: с рисунков или «вначале было слово»?

– Со всего вместе. Мне вообще сложно расползаться по направлениям и жанрам, разделять литературу, графику, что-то еще. Вначале появляется образ или идея, потом это переносится в текст или на картинку. На самом деле, не так и важно куда именно – важен процесс, и, конечно, сама идея.

– Почему вы решили представляться как «Товарищ У», а не, например, «N»?

– Уже не помню. На самом деле, «У» – это общий образ или пролог к чему-то такому, что одними мозгами не понять, до чего нельзя дотронуться и выпить, что словами не определить и не описать. А может быть и не это имелось в виду, ведь это все было очень давно. Сам псевдоним появляется с 2001 года, а последующие 2002 и 2003 годы были временем бешеного Товарища У – можно сказать, его лучшее время.

Тогда все только развивалось, все активно «шерстили» интернет, делились информацией. В те времена люди смотрели на вещи более серьезно. И очень многие понимали, какой здесь вброшен запрос и ответ. Сейчас народ стал спокойней относиться к моим картинкам, да и к графике вообще – она все чаще воспринимается как собрание демотиваторов,  чтобы пролистать и посмеяться.

– И как некий политический жест?

– Да. Надеюсь, все еще так.

– В таком случае, расскажите, что вы планируете делать дальше?

– Выпускать книгу.  Сейчас был запущен краудфаундинговый проект по сбору средств на издание моей книги. К сожалению, тут есть определенные сложности – деньги можно перечислять из Беларуси, а с территории Украины и России – пока что нет. Однако скоро такая возможность появится.

Будет интересно увидеть, что получится в итоге. А если смотреть глобально – нужно переходить к новым формам искусства. Потому что старые уже не работают.

– К каким, например?

– А вот этого я не знаю. Я в последнее время всё сижу и думаю, вот какие они должны быть – новые формы? Нечто-то такое, что будет «задевать». Потому что сейчас по большому счёту ничто никого не задевает. Литературу приходится исключить, – ну, женские романы еще какие-нибудь работают, – а серьезная литература мертва. Рисунки тоже не воспринимаются – считываются исключительно как картинки из интернета, на уровне стеба. Музыка сейчас – это наушники в уши ставить, и под неё по стадиону бегать или картошку жарить. Все превращается в фон. Должны появиться новые релевантные формы – но какие именно, я еще не придумал.

– Математика помогает в этом процессе? (Товарищ У имеет степень кандидата физико-математических наук – прим. К.Р.).

– Конечно, помогает. Ломоносов говорил: «математику потому изучать надобно, что она ум в порядок приводит». Математика, она как гимнастика для ума. Творчество, конечно, не совсем от ума – но когда начинаешь структурировать, ум понадобится.

– Тогда откуда это все?

– Из астрала, наверное – то есть, из коллективного бессознательного. Ведь художник, он что делает – он, как та птичка божия, порхает вокруг да около, выхватывает оттуда какой-нибудь стебелек, и приносит в правильное место.

– А не страшно ли там внутри – в коллективном бессознательном, неосознанном? Когда я смотрю на некоторые ваши работы, начинаю относиться к миру более осторожно

– Когда страшно – это всегда весело! (смеется).

– Из всех исторических и политических персон вы выбрали именно Ленина и назвали свой блог «Товарищ Ленин». Почему не Че Гевара или Троцкий?

– Потому что это единственная наша по-настоящему крупная наднациональная фигура. Троцкий и Че Гевара были, все-таки, более локальным продуктом. А товарищ Ленин, он такая громадина – его даже не сломили 70 лет совершенно паршивого официоза.

Ленин, на самом деле, так и не понят до конца. У него куча смыслов, он коррелирует и с Ницше, и со святым Франциском. И для наших краев и ментальности  это совершенно нетипичная и уникальная фигура. Ведь у нас у власти всегда находилась либо какая-то жуткая тютя, либо жуткий тиран.

Кстати, сегодня у нас все удачно завязалось на товарище Ленине, и Петрусь Бровка с его столовой не случайно возник (выставочный зал находится в бывшей столовой Петруся Бровки – прим. К.Р.).

– Да, вы абсолютно правы – особенно, если вспомнить  созданное Владимиром Ильичом «общество чистых тарелок». Или его высказывания на тему искусства.

– Получилось концептуально.

– Давайте вернемся к  математике. Среди ваших научных интересов важное место занимает понятие темпоральности и теория отражающей функции. Вы не могли бы мне объяснить, что это такое – простыми, человеческими словами?

– (Смеется) Если объяснять приблизительно: отражающая функция даёт возможность по состоянию некоторой системы в прошлом видеть её состояние в будущем. Или, наоборот, по состоянию в будущем определять состояние в прошлом – всё это симметрично относительно настоящего. Говоря точнее: пусть существует некоторая система, х(t) – это ее состояние в момент времени t… а тут уже надо вводить определение по серьёзному.

– А вы, допустим, смогли бы объяснить в математических терминах теорию перманентной революции – и не гуманитарию?

– Думаю, да. Самое главное – это найти математический подход,  дать точное определение, сделать четкие выводы. Любая наука настолько является наукой, насколько она математизируется и категоризируется. Заслуга Карла Маркса во многом заключается в том, что он смог передать свою философию, исторические и социологические данные, через формальные категории. И метафизику даже. Хотя вообще, конечно, метафизику через науку передать архисложно. Может, Маркс делал в своё время не совсем правильные выводы – понятно, что это не его вина. Главное, что к истине приблизился. 

–  Всегда интересно, как люди становятся теми, кто они есть: левыми, социалистами, математиками, писателями? Что на вас повлияло? То есть, почему вы стали левым?

–  Я созревал во времена вопиющего отсутствия справедливости. Вакуума справедливости, можно сказать. А левая идея – это идея справедливости. И свободы, кстати. Поэтому она была крайне привлекательной. А сейчас будет привлекательной ещё больше, потому что пелена спадает у людей с глаз, и все вот эти лживые буржуйские ярлыки, на неё наклеенные, один за другим отваливаются. Так что мировой коммунизм не за горами, спросите хотя бы у моего друга Андрея Диченко.

–  Может быть, у вас есть несколько слов для нас – зрителей и читателей?

–  Вот видите, пришли люди, особая публика, ходят туда-сюда, рисунки рассматривают, рюкзаками своими трясут, все неформальные, живые.

Вот это и есть то самое пожелание –  жить дальше и оставаться живыми.

Беседовала Катерина Рускевич

Читайте по теме: 

Майк Алевиц. Революция на стенах города

Александра Дворецкая, Андрей Манчук. Уличное искусство – это народное творчество

Андрій Мовчан. Мистецтво блазнів

Андрей Манчук. Графика Кете Кольвиц

Елена Козлова. Ангажированное искусство Латинской Америки

Наира Чатилян. «Между строк» уличного искусства

Мими Сотисик. Интервью с The Last Inernationale

Анатолий Ульянов. «Мода на левое искусство – следствие кризиса»

Андрей Манчук. Интервью с Сергеем Летовым

Алексей Блюминов. Интервью с Черным Лукичем