«Последний Интернационал»

Музыка способна раздуть пламя революции. Возможно, настало время, добавить еще одно оружие в наш арсенал. Нью-йоркская группа The Last Inernationale (Делила Паз, Эджи Пайес и бывший барабанщик Rage Against the Machine Брэд Уилк) недавно выпустили новый альбом под названием «Править будем мы» (студия Epic Records).  

Как пишет портал allmusic.com, бывший участник группы Weather Underground, а ныне писатель и теоретик Билл Айерс, написал аннотацию к альбому и продвигал группу, заявляя, что она подхватывает дело Питера Сигера.

Я же, со своей стороны, хочу сказать, что музыка The Last Internationale будет востребована многими левыми. Участники группы были весьма любезны и согласились рассказать о мотивах своей деятельности.

– Как, на ваш взгляд, нужно использовать музыку в качестве оружия в борьбе против капитализма?

– Музыка способна политизировать людей, собирать толпы на политическое мероприятие, поддержать революционный дух, разоблачить деятельность правящих классов. Хотя Пит Сигер, с другой стороны, совершенно правильно говорил, что «если бы одна только музыка была способна изменить мир, то я и был бы только лишь музыкантом». Большинство музыкантов – выходцы из рабочего класса. И они должны идти к своим товарищам-рабочим – если, конечно, всерьез желают изменить этот мир.

Мы с Делилой недавно ходили по домам и агитировали народ поддержать 47-ю поправку к законам штата Калифорния, предусматривающую смягчение наказания за мелкие преступления, и организовали концерт в поддержку данной инициативы. Это было действие на локальном уровне, и наши стремления увенчались успехом. Мы рады, что наш скромный вклад – как музыкантов и активистов – возможно, сыграл свою роль в этом деле. А теперь представьте себе: что если бы каждая группа действовала таким же образом?

– Учитывая то, что в США скоро выборы, не могли бы вы рассказать о том, что вы думаете об избирательной политике в вашей стране?

– Голосование – это просто тактика, часть общей стратегии социальной трансформации. Я отдаю свой голос кандидатам от «третьих партий» (не республиканцам и не демократам), потому что считаю, что не делать этого – значит молча соглашаться на то, что политики и богачи делают от нашего имени. Однако голосование само по себе, конечно, революции не сделает – и это непреложный факт. Высшие классы никогда не отдадут свою власть – они будут защищать ее при помощи самых жесточайших форм угнетения. 

– Расскажите нам о своем личном пути политического развития.

– Я с раннего детства смутно ощущала, что с нашим обществом что-то не так. У меня было какое-то внутреннее недоверие к власти – я бунтовала против сложившегося порядка вещей, из-за чего у меня постоянно возникали проблемы. Я спорила с преподавателями, оспаривала школьный учебный план, затем мне стали нравиться рэп-песни, где звучит «fuck the police», я весьма неловко чувствовала себя в торговых центрах.

Затем я услышала Rage Against the Machine и начала осознавать, что существует определенная системная схема, цель которой, делать так, чтобы мы оставались глупыми, угнетенными и апатичными. Затем я начала читать книги – Ноама Хомского и Говарда Зина. Стала смотреть телепередачи типа Democracy Now! В колледже передо мной открылся целый кладезь знаний, и я стала в кампусе активистом-организатором. Я и сейчас пытаюсь организовывать различные акции и кампании.

– Билл Айерс в вашей биографии утверждает: «Эти наэлектризованные рок-бунтари уверенно держат в руках факел – они искрят духом новизны». В чем, собственно, заключается ваш дух новизны? Какова ваша цель?

– Я думаю, что Билл Айерс имел в виду нашу музыку и тексты, посвященные событиям и проблемам современности. Ну, а цель группы – стать самой опасной рок-н-рольной группой XXI века.

– Ваш альбом называется «Править будем мы». Не могли бы вы объяснить смысл такого названия?

– Мы бы хотели, чтобы слушатели сами трактовали смысл этой фразы, ознакомившись с нашим творчеством. Могу лишь сказать, что название альбома должно вдохновлять людей, придавать им уверенности в деле достижения невозможного. 

– А как звучит революция?

– Она звучит, как народ, собравшийся вместе, чтобы сказать политикам: пакуйте манатки и валите домой. Она звучит, как организующиеся в профсоюзы рабочие. Она звучит, как открывающиеся двери темниц и разрушающиеся тюрьмы. В ней слышится обвал фондовой биржи. В ней слышен гул студентов, захватывающих свои университеты. Накормить и дать кров бездомным – это тоже звучание революции. В революции слышится окончания эпохи неравенства по расовому, половому или экономическому признаку. В ней слышны голоса Движения Американских Индейцев, Черных Пантер, Розы Люксембург и Эво Моралеса. Революция звучит миллионами людей, вышедших на улицы. Она звучит, как замечательная идея!

– Эмма Гольдман говорила: «это не моя революция, если я не могу танцевать». Интересно, а как вы танцуете? У вас есть какие-то «безумные» танцы?

– Да, если только это не очередная вечеринка хипстеров для псевдо-активистов.

– Что вы думаете о развитии музыкальной индустрии за последние 20-30 лет?

– Сама индустрия коррумпированна – какой она, впрочем, всегда была. Растет и DIY «сцена» – это неплохо, но музыканты сейчас в меньшей степени социально сознательны, чем 30 лет назад. Радиостанции превратились в полный отстой – они работают, как и врачи, получающие откаты от фармацевтических корпораций, отравляя твой организм прописываемыми лекарствами. Радиостанции тоже получают взятки, чтобы затем отравлять тебе мозг TOP-двадцаткой. Наша задача в том, чтобы всё это изменить.

– Как вы считаете, готовы ли американские левые к резким переменам? Многие люди выражают тревогу по поводу явного отсутствия организованности и единства левых в США. Считаете ли вы, что их тревога оправдана?

– Думаю, что само общество уже готово к взрыву, а левые США все еще крайне дезорганизованы. Левым не удалось сделать искусство неотъемлемой частью движения сопротивления. Как вы наверняка заметили, на митингах и акциях протеста не хватает музыки. Это позор – потому что музыка, это мощнейший инструмент организации протеста – она вдохновляет людей и сама по себе делает акцию более интересной. Я постоянно слышу, что наши левые жалуются по этому поводу. Знаю, что некоторые левые организации пытаются привлечь именитых музыкантов на свои мероприятия, но, как мне кажется, акцент следует делать на менее известных группах и затем органично расти вместе с ними.

Представим себе, что левые настолько организованны, что могут, используя свое влияние, продвинуть радикальные группы в топ-20, а затем уже эти радикальные группы смогут привлечь миллионы людей и помочь левым организациям собрать миллионы долларов на пользу их общего дела. Я отнюдь не хочу сказать, что активисты должны организовывать кампании с целью продвижения музыкальных групп – вовсе нет! Я просто хотел бы сказать, что в обществе, где люди поддерживают друг друга, у деятелей искусства больше шансов донести свое искусство массам и затем направить энергию масс на пользу движения – так, чтобы само движение росло в геометрической прогрессии.

– Допустим, мы сейчас накануне революции. Где во время революции будет Last Internationale?

– Там, где мы сейчас и находимся – на улице!        

Мими Солтисик

The Socialist

Перевод Дмитрия Колесника

Читайте по теме:

Джон Пьетаро. Голос Америки

Билли Брэгг, Марк Грюнберг. Столетний Вуди. Антифашистская машина работает

Андрей Манчук. Интервью с Кириллом Медведевым

Моника Марк. Профсоюз рэперов

Кейт Кампайна. Интервью с Томом Морелло