Столетний Вуди. Антифашистская машина работает

Предисловие переводчика. «Машина, убивающая фашистов» – было написано на его гитаре. И машина эта работала, причем, возможно, не хуже, чем ее прототип – миловидная украинская девушка по имени Людмила. Впервые мне довелось услышать о Вуди Гатри в раннем детстве. Бабушка, перебирая фотографии семейного фотоальбома, комментировала снимки: «А это – Людмила Павличенко».

С фото смотрела миловидная женщина, загоравшая на пляже или смеющаяся на лавочке в окружении подруг, отдыхающих на курорте в послевоенное время. Она же – «машина, убивающая фашистов», как прозвали ее в США по аналогии с фразой, которую писали на своих самолетах летчики-республиканцы, бомбившие позиции франкистов.

«Она пристрелила несколько сотен фашистов, а потом была в Америке, призывала американцев открыть второй фронт. Ей там даже один американец песню посвятил» – говорила бабушка не без гордости за это знакомство. При этом она произносила слово «фашисты» с некоторой гадливостью и омерзением в голосе, словно бы речь шла о неких склизких насекомых-вредителях, изничожать которых необходимо механическим способом, как некое автоматическое устройство – машинка – просто исполняющее свою функцию.

Почему? «Они определили других в нелюди, и потому сами стали нелюдью». То есть одну машину могла сломать только другая машина, более организованная, способная видеоизменяться и принимать любые формы. В самом ее отношении к пленным «арийским воинам», строившим здание разрушенного дома культуры, присутствовала, конечно, и некая доля снобизма – презрение к потугам и претензиям на некое верховенство лишь на основе принадлежности к этнической группе. С другой стороны, это презрение сменялось некой жалостью к тем, кто обречен на поражение в борьбе с многоликой машиной. «Они ведь даже своей же классической музыки не знали – продолжала бабушка, вспоминая пленных солдат вермахта, – или ты им томик Гейне на немецком принесешь, а они, оказывается, еле-еле по слогам читают. А еще считали себя сверхлюдьми».

Схожее отношение к фашизму я уже гораздо позже почувствовал и в творчестве собственно Вуди Гатри – того самого американца, очарованного украинской снайпершей. В его восприятии, судя по текстам, украинская интеллектуалка со снайперской винтовкой, «машина, убивающая фашистов», была пусть живой и очаровательной, но все же машиной, перемалывающей также и столь нелюбимое Вуди Гатри в его родной оклахомщине «тупое жлобство», как основу того самого фашизма, который механически, словно на конвейере, изничтожала миловидная украинская девушка.   

И, конечно, фраза, брошенная с укором на той знаменательной встрече Людмилой Павличенко: «Не стыдно ли вам, джентльмены, прятаться у меня за спиной?» – не могла не задеть самолюбие молодых американцев.  

«Мир полюбит твое милое лицо, так же, как и я – ведь более трех сотен нацистских собак пали от твоего оружия» (Вуди Гатри, «Miss Pavlichenko»).

В 1943 году американский доброволец Вудро Вильсон Гатри рвется на фронт, – и по пути, на палубе корабля, у него и рождается один из его хитов: «Всем фашистам суждено проиграть». Однако его часть перебросили в Германию только 8 мая 1945-го – в день капитуляции. Вернувшись домой, Вудро Вильсон Гатри, он же «трубадур американских рабочих», «певец Великой Депрессии», «свойский парень Вуди», «бродяга американских гор и равнин» – продолжает бороться с фашизмом более привычным способом – с помощью своего творчества, «к штыку приравняв гитару», ставшей его «машиной, которая уничтожает фашистов тоже».

И эта «машина» работала, до тех пор, пока к престарелому уже Вуди Гатри в больницу не пришел Боб Дилан, который затем тоже написал на своей гитаре «машина, убивающая фашистов». Эстафета переходила из рук в руки, и сейчас размножившаяся «машинка» уже в руках Тома Морелло и сотен менее известных исполнителей песен протеста. Ну, а Евгений Гудзь (Gogol Bordello) недавно переиначил эту фразу, сказав, подкручивая усы: «И эти усы тоже убивают фашистов». «Машинка» может принимать какие угодно формы, она должна лишь исполнять свою функцию – эффективно работать. Сквозь «прицел» гитары Вуди виден зрачок Людмилы Павличенко. «Арагонский фронт», над которым кружили машины республиканцев, проходит повсюду.

А в кризисные моменты «певец Великой Депрессии» возвращется на американские шоссе, вновь колеся от Калифорнии до Нью-Йорка с неизменной «машиной». «Родившийся перед Великой Депрессией, закалившийся в годы войны, ставший музыкальным Керуаком еще до появления самого Керуака-писателя, Гатри писал песни, которые потом пели на антивоенных протестах в 1960-х годах и которые сейчас в 2012-м году поют протестующие из движения «Оккупай Уолл-Стрит» – пишет к столетию барда The Atlantic. Его «This land is your land» и без того давно стала неофициальным гимном страны для тех, кому не нравится пафосность официозного гимна.

К столетию Вуди Гатри уже Джонни Депп, впечатленный рукописями Гатри, намерен издать (впервые) массовым тиражом его роман «Дом земли», посвященный борьбе американских рабочих против корпорации. Цитаты из антифашистских песен Гатри, благодаря их узнаваемости, часто используются на баннерах и в антифашистких граффити. Вуди Гатри въелся и растворился в народной культуре, как въелась в его кожу пыль американских дорог. Его баллады исполняют, как народные, зачастую не зная имени автора. Вуди, родившемуся в день взятия Бастилии, – сейчас уже сто лет, и его «машина» продолжает работать.

LIVA.com.ua предлагает вашему вниманию два текста, посвященных столетнему юбилею Вудро Вильсона Гатри – Билли Брэгга, британского панк-барда, одного из «наследников» Вуди, взявших в руки «машину, убивающую фашистов», – и Марка Грюнберга из журнала Peoplesworld, колумнистом которого в свое время был Вуди Гатри.

Вуди Гатри сто лет. Возвращение парии

Бригада строителей всю ночь стучит молотками под окнами отеля, в котором я остановился – в самом центре города Талса в штате Оклахома. Лишь утром, когда встает солнце, строители уходят – невыносимая жара оклахомского лета вынуждает их прятаться в тени. Всего лишь в нескольких кварталах отсюда стоят целые улицы с пустующими домами, что говорит о том, что закончился нефтяной бум, ожививший некогда эти места. Но я верю, что Талса сможет возродиться.

Сто лет назад совсем неподалеку отсюда родился Вуди Гатри – человек, чью жизнь и чьи песни сейчас вспоминают во всем мире. Самой же его родине, Оклахоме, еще только предстоит по достоинству оценить творческое наследие ее своенравного сына. В этом консервативном штате среднего запада США на творчество Вуди Гатри все еще смотрят нередко сквозь призму эпохи маккартизма, когда этого замечательного фолк-певца обвиняли в «антиамериканской деятельности».

И, все же, раздражение при упоминании имени Вуди Гатри вызывает здесь не столько его деятельность в 1940-х годах – скорее уже деятельность его многочисленных последователей в шестидесятых. Именно поэтому Вуди стал парией в своем родном штате. Ведь он был одним из тех певцов и сочинителей, кто первым использовал свой голос и талант не только для того, чтобы развлекать публику, но чтобы задать неприятный некоторым вопрос: «почему граждане столь богатой страны, как США, продолжают прозябать в нищете»?

Ведь именно слова Вуди Гатри заставили юного Роберта Циммермана бросить родной дом в промышленном штате Миннесота, отправиться в Нью-Йорк, назваться Бобом Диланом и подражать Вуди Гатри – парню, в которого навеки въелась красная глина Оклахомы. Затем уже творчество Боба Дилана вдохновило целое поколение юных американцев, с жесткой критикой обрушившихся в 1960-х на господствующее в обществе неравенство.

Уже тот факт, что Вуди Гатри стал кумиром поколения длинноволосых фриков, не позволяло Оклахоме признать своего сына, и песни его практически не пели в его родном штате. Но времена меняются. В девяностых дочь Вуди – Нора Гатри – стала собирать все бумаги, тексты, записи своего отца и основала в Нью-Йорке архив Вуди Гатри. Бесчисленные коробки с текстами песен, рисунками и рассказами – и вот перед нами встает человек, более сложный, чем просто легендарный исполнитель баллад эпохи Великой Депрессии.

Вуди Гатри при жизни страдал от болезни Хантингтона – неизлечимого врожденного нарушения нервной системы, которое периодически приводит к недееспособности человека, а, в конце концов, приводит к летальному исходу. В его биографиях обычно говорится, что после Второй Мировой войны он долго болел и не мог встать с постели, – но архивы говорят как раз об обратном. Вероятно, сознавая, что болезнь убьет его также, как ранее она свела в могилу его мать, Вуди усиленно работал. Он писал по три-четыре песни в день в доме на Мермэйд-авеню в Бруклине, где проживал со своей женой Марджори и тремя детьми.

В его текстах чего только нет: там и полеты на летающих тарелках и любовь к шведской актрисе Ингрид Бергман и пьяные матросы в портовых кабаках. В целом же материал его неизданного архива – это более 3000 песен, которые, вероятно, позволят нам по-иному взглянуть на Вуди Гатри – на то, каким человеком он был. Собираясь в Оклахому, чтобы здесь, на родине Вуди отметить столетие со дня его рождения, мы услышали новость о том, что архив Вуди Гатри переедет сюда, на его родину, где специально для него оборудуется помещение, которое и строят сейчас рабочие в центре Талсы.

Возвращение Вуди домой в Оклахому, конечно, сопряжено с определенным риском – но Нора Гатри отлично сознает, что Оклахома, все же, должна вновь открыть для себя творческое наследие ее отца. Как известно, Брюс Спрингстин и Пит Сигер исполняли песню Вуди Гатри «This land is your land» на инаугурации Обамы – но Оклахома как раз тот штат, где ни один из районов не проголосовал за первого в истории президента-афро-американца. В пантеоне американских поэтов Вуди по праву занимает место между Уолтом Уитменом и Бобом Диланом.

И все же, истоки его творчества берут начало именно здесь – на пыльных равнинах Среднего Запада, что как бы уже опровергает распространенную у нас грубую шутку, утверждающую, что, если ты белый, бедный и родом из этих краев, то тебе на роду написано оставаться быдлом.

Билли Брэгг  

Guardian

Ода трубадуру труда

Давайте отвлечемся ненадолго от комментариев по поводу нынешних политиков и воздадим должное трубадуру труда: Вуди Гатри. Но не будем забывать при этом, что Гатри, родившийся сто лет назад в Оклахоме, был все же и политическим деятелем. Просто его политические взгляды находили выражение в песнях о рабочих, о приятелях «оки» (жители Оклахомы), о всех, кто внизу, о всех, кто выброшен на обочину –то есть о простых американцах.

Он никогда не чурался проблем профсоюзов и просто рабочих, поднимая их дух своими песнями о простых людях: таких, как ты и я.

Сейчас Вуди Гатри повсюду чествуют на государственном уровне. В народе же он более всего известен, как автор песни This Land Is Your Land.

Все помнят первые строки этой песни: «Эта страна была создана для тебя и для меня». Вы просто вдумайтесь – это ведь политическое заявление. Вуди поет о стране, которая принадлежит не богатым, а простым людям – нам с вами. А теперь вспомните о других строчках из этой песни – их никогда не учат в школе и исполняют не так уж часто.

В них говорится о Вуди, который бредет по дороге и видит знак «проход запрещен», ставший символом частной собственности и привилегий во время Великой Депрессии. Вуди написал эту песню в 1940-м году. «Но с другой стороны запрещающего знака не написано ничего – эта сторона для тебя и для меня» – поет Вуди. Следующие строки этой песни более радикальны – Вуди поет об очередях за хлебом во время Депрессии, в которых стоят бедные и голодные. И в конце Вуди задает провокационный вопрос: «Действительно ли эта страна создана для тебя и для меня»? Примите во внимание классовую позицию, которую занимает Вуди, остановившись сначала перед запрещающим знаком, а затем отказываясь соблюдать запрет: «Никто из живущих меня не остановит... Потому что эта страна создана для тебя и для меня»!

В одном из недавних исследований жизни и творчества Вуди подчеркивалось, что песня This Land Is Your Land была написана Вуди как бы в противовес слащавой, банальной и пустой «Боже, благослови Америку», мелодию которой сейчас повсюду используют крайне правые, выступающие против рабочих нашей страны.

И тут нельзя не вспомнить о другом хите Вуди Гатри – Union Maid («Девушка из профсоюза»). Сегодня эта песня актуальна, как никогда. Ведь мы живем в эпоху, когда разного рода «консультанты» пытаются раздавить наши профсоюзы, а различные компании и оффшорные многонациональные корпорации, возглавялемые финансистами, всячески пытаются уничтожить трудовой кодекс.

Всё точно так же, как и тогда – накануне Второй Мировой войны. Те же самые «тупые жлобы и стукачи» – они такие же, как и были. Именно такие вот «тупые жлобы» – наемные охранники – избили в Детройте до состояния комы активиста местного профсоюза во время подавления забастовки. Именно такие же «тупые жлобы» из tea-party напали на члена профсоюза работников сферы обслуживания в Сент-Луисе. Ну, и «стукачи» – это все те же полицейские доносчики.

«Помощники шерифа, напавшие на девушку из профсоюза», о чем поется в песне Вуди, – разве это не люди, вроде шерифа Джо Арпайо из аризонской Марикопы или разве это не сотрудники федеральной миграционной службы, которые устраивают облавы на фабриках, как только испаноязычные рабочие пытаются организоваться в профсоюз? И, конечно же, современные «девушки из профсоюза» (а это 40% всех членов) вместе с парнями из профсоюза продолжают бороться и отстаивать свои права, – об этом-то и пел Вуди. Наверное, единственное, что в этой песне устарело – это призыв к девушкам выходить замуж за членов профсоюза, так как потом профсоюзный билет будет защищать права их обоих. Иногда у меня возникает чувство, что, если бы Вуди был жив до сих пор, а не умер еще в 1967-м году, то он исполнял бы свою «Девушку из профсоюза» на протестах у супермаркетов Уол-Март или на лужайке возле Капитолия в Мэдисоне.

Сейчас у нас есть много бардов, исполняющих песни о профсоюзах – многие из них очень даже неплохи. Но что касается силы воздействия – немногие могут сравниться с этим парнем из Оклахомы – Вуди Гатри.

Со столетним юбилеем тебя, Вуди! Пусть твои стихи и песни живут вечно.

Марк Грюнберг

Peoplesworld

Перевод Дмитрия Колесника

П редлагаем вашему вниманию подборку произведений Вуди Гатри в исполнении самого автора и его многочисленных его последователей.

Шахтерский блюз

Я простой шахтер, я живу во мгле,
День-деньской, как крот, роюсь я в земле.
Вижу лишь серый рассвет, а потом уже алый закат,
Я не вижу солнца, когда иду назад.

Мягкий уголь. Твердый уголь.
Цинк, свинец, пласты породы…

Утром встал в обычный час,
Выпил чашку кофе, взял и хлеба про запас,
Попрощался с женой и с детьми
Пошел на работу – поспеть надо к семи.

Шел и думал. Рассветало.
Просто шел себе и думал.

Наш поселочек «Центральный»
Славный в-общем городок,
А на много миль вокруг – 
Весь наш горный штат.
Черт, я очень плохо вижу,
Я не выспался опять...
Если все же брошу шахту,
Всю неделю буду спать,

Крепко спать, тепло укрывшись.
Мне приснится чудный сон,
Будто стала наша шахта
Очень светлой и опрятной,
Будто наш хозяин – добрый,
А на улицах – девчонки,
И одна другой красивей ...

Люди редко говорят
Про тоску и страх,
И про смерть, что ждет ребят
под землей в горах.
Ну а мы, когда идем
По утрам в забой,
Все смеемся – каждый шутит
Над самим собой.

Газы. Едкий дым. Обвалы.
Пыль в забоях.
От одной случайной искры
Можем мы взлететь на воздух
И пожать с улыбкой руки
Божьим ангелам в раю ...

Вот пришли, стучим в ворота, ждем смеясь,
Клеть нас тащит вниз, в темноту и в грязь.
Там уже мы порознь по местам ползем – 
Минет день, авось, ночью ждет нас дом.

Дым и копоть. Запах газа.
Лужи по колено.
Оттого и ревматизмы,
Оттого и резь в желудке.
И пока ползешь в потемках,
Черт-те что в башку полезет!

В этот день случился взрыв в шахте номер пять,
Кто остался жив, я не смог понять.
Я очнулся через сутки, а в палате
Мне сказали, что погибло наших сто одиннадцать ребят.

Я видал и раньше взрывы,
И обвалы, и пожары.
От какой-то подлой искры
Двадцать умерли в Огайо,
Тридцать шесть – в холмах Кентукки
Сто одиннадцать – в «Центральной».

Точно злобный рок нас в тот день стерег –
Наши лучшие ребята не вернулись в городок.
Разве не был бы, друзья, на весь мир скандал,
Если б в здании Сената вдруг случись такой обвал?

Вы представьте – вдруг в Конгрессе
Начались бы взрыв за взрывом!
Что б писали конгрессмены  

На своих роскошных стенах?
Были б это заклинанья?
Или требованья мер
Для охраны их покоя,
Для спасения их жизни?

А ведь в Белом доме столько
Вредных газов накопилось,
Что и крошечная искра
Может вызвать мощный взрыв!

Вуди Гатри