«Исламская угроза»?

Теракт в редакции «Шарли Эбдо» поставил вопрос о «исламской угрозе» ребром. До этого рассуждавшие о «исламской проблеме» жители «цивилизованного мира» преимущественно говорили о рабочих местах, о демографических тенденциях, о культурных и этических различиях. Эти вопросы озвучивались либеральными идеологами в терминах откровенно расистской риторики. На что оппоненты резонно замечали, что наплыв мигрантов напрямую связан с колониальным прошлым этих стран, что самим либералам нужно быть полиберальнее, почаще вспоминать слова «мультикультурализм» и «толлерантность». Оппоненты взаимоудобно окапались и постоянно переплевывались из своих удобных траншей.  

Но теракт 7 января нарушил это милое равновесие. Теперь исламофобы (которые конечно называют себя либералами) в ответ на утверждение, что они пожали ровно то, что посеяли говорят: «Окей. Были колонии и были ошибки. Но что делать сегодня? Нас убивают, и мы должны защищаться. А лучшая защита – нападение». У их традиционных оппонентов пока что нет внятного ответа на подобные аргументы.

Сегодня нас пытаются уверить, что сложившаяся ситуация требует решительных репрессивных мер, что нужно стать в круг и не глядя палить из ружей во все что вне круга. Когда люди, не поддавшиеся общей истерии, робко требуют от властей прекращения терактов и понижения градуса общественного конфликта, им отвечают: «Нам очень жаль, что так сложилось. Но так уж сложилось. И да, этого можно было избежать, но не избежали. Извините. В настоящий момент нет такого решения».

Но они врут. Такое решение есть.

«…Мы обращаемся к вам, трудящиеся и обездоленные мусульмане России и Востока. Мусульмане России, татары Поволжья и Крыма, киргизы и сарты Сибири и Туркестана, турки и татары Закавказья, чеченцы и горцы Кавказа, все те, мечети и молельни которых разрушались, верования и обычаи которых попирались царями и угнетателями России! Отныне ваши верования и обычаи, ваши национальные и культурные учреждения объявляются свободными и неприкосновенными», – говорилось в обращение Советского правительства «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока» чуть менее чем 100 лет назад, в 1917 году.

Тогда молодой советской республике пришлось бороться не с десятком террористов, а устанавливать советскую власть на огромных территориях бывшей Российской империи, где реальная власть исторически принадлежала местной знати, крепко спаянной с исламским духовенством. О том, как это происходило, написано и снято очень много. Банды, сколоченные баями и муллами, применяли тактику индивидуального террора против представителей советской власти, коммунистов, совершали диверсии на промышленных объектах. Молодым комсомольцам отрезали носы и уши, коммунистов и сочувствующих вырезали целыми семьями, взрывали заводы, склады, плотины. Эта преступная и террористическая «деятельность», как и сегодня, освящалась именем Аллаха, поскольку во главе стояло духовенство и сросшаяся с ним родовая знать. Это были не отдельные теракты, а масштабная кампания терактов. Размах этих терактов и степень сопровождающей их религиозной риторики на порядки превышали то, с чем столкнулась Франция в наши дни.

Эпизоды тех событий нашли свои отражения в фильме «Белое солнце пустыне» и в книге «Человек меняет кожу». Если бы «Белое солнце пустыни» снимали сегодня во Франции (в Украине было бы не лучше), то наверняка Депардье в роли Сухова в начале расстрелял бы всех бывших наложниц Абдулы с криком «je suis Petruha», а под занавес еще превентивно застрелил бы Саида (у него было ружье и он так недобро на меня посмотрел).

Но в советском кино и литературе нашла отражение не только «исламская угроза», но и те меры, та политика, которую проводила власть советов для ее преодоления. Бандиты и террористы  используют религию для своих вполне земных целей: для оправдания своих аморальных поступков, для поиска поддержки, для поддержания внутренней сплоченности. Беднейшие мусульмане часто сочувствуют бандитам, лишь прикрывающимся религией, потому что бандиты и террористы оказываются самыми близкими социальными элементами этим несчастным людям (никому другому до них вообще нет дела). Миллионам мусульман, которые на территории Российской империи вообще не считались людьми, советская власть открыла двери настежь. Открыла без условий, справок и виз, без унижений и притеснений. И, о чудо – они вошли в открытые двери мира, прогресса, образования и труда, трижды плюнув через плечо на баев и мулл – своих бывших угнетателей. Бандиты и террористы попросту остались без социальной базы. Об этом писали книги и снимали кино, и это принесло результат: 25 октября 1926 года состоялся съезд мусульман Татарстана, Башкирии, Казахстана, Украины, Чувашии и областей РСФСР. Руководители страны получили от них приветственные телеграммы, в которых говорилось о грядущем единении мусульман всего мира под знаменами советской власти во имя борьбы с империализмом.

Сейчас много говорят об исламе, как религии ненависти. Но что первично, Коран или ненависть?
«Умри ты сегодня, чтобы я мог умереть завтра», «Отличайся или умри!», «Разбогатей или умри пытаясь!», «Если кто-то пытается тебя убить – убей его первым». Это вовсе не Коран – это обычные бизнес-стратегии которые вы встретите в любой книжке по маркетингу.

А вот несколько цитат духовных лидеров мусульман о Второй Мировой войне. Даже комментируя войну, мусульмане используют меньше слов ненависти, чем среднестатистический маркетолог в своей книжонке. «Действия нацистских захватчиков рассматриваются как зульм (нарушение, притеснение, попрание чьих-то прав). Поэтому, если намерение мусульманина, воевавшего на фронтах ВОВ, состояло в том, чтобы сражаться против врага, желавшего поработить его, его семью, его народ, ради Аллаха, то этот человек может считаться шахидом (павшим за веру)» – говорится в фетве Совета алимов Дагестана времен Второй мировой. «Нет ни одного правоверного, чей сын, брат или отец не дрались бы сегодня с немцами, отстаивая с оружием в руках нашу общую Родину. Так же, как и нет, наверное, ни одного, кто бы в тылу не помогал делу победы своим трудом на фабриках и заводах. Ибо мы, мусульмане, хорошо помним слова Пророка Мухаммада (мир ему): «Любовь к Родине – это часть твоей веры», – сказал муфтий на съезде мусульманского духовенства в Уфе в 1942 году.

Так же легко, как в те не такие уж и далекие годы войны ислам принял идеологию советского государства, сегодня он впитывает в себя идеологию государства европейского – войну всех против всех. Ислам наполняют содержанием ненависти именно европейские политики, они же формируют и  многомиллионную социальную базу для горстки бандитов-террористов.

На самом деле борьба с «исламской угрозой» не требует «ужасных» социалистических мер. Эта борьба может вестись совершенно капиталистическими мерами. Нужно попросту интегрировать мусульман в общественные структуры: в центральную власть, в суды, в полицию, в антитеррористические группы в конце концов. Социальных проблем это не решит, но градус общественного конфликта снизит до безопасного уровня. В распоряжении европейских государств есть все инструменты для реализации подобной программы. Так в чем же дело? А дело в том, что «единении мусульман … во имя борьбы с империализмом» не такая уж и смешная шутка для  капиталистов Франции. Объединение пролетариата всех национальностей и религий в борьбе за свои права – вот ночной кошмар европейского империалиста. Чтобы этот кошмар не стал явью, они готовы любой ценой вбивать клин «исламской угрозы» между людьми труда.

Илья Деревянко

Читайте по теме:

Фарух Кузиев. «Пролетарии всех стран, вооружайтесь!»

Олжас Кожахмет. Ислам не съест

Андрей Манчук. «Ленинджилик... Буржуйда баш»

Георгий Комаров. Полумесяц как бумеранг

Юлия Малькина. Із Парижу з любов'ю

Андрей Манчук. Долгая дорога к храму

Дэн Ковалик. В логове льва

Славой Жижек. Лишь горящая церковь светит

Андрей Манчук. Парижские погромы

Ален Бадью. Расизм интеллектуалов

Ричард Сеймур. О «Шарли Эбдо»