«Весна священная»

«Новый мировой порядок», торжественно провозглашенный в конце восьмидесятых, просуществовал недолго. Сразу же после начала кризиса 2008-го года практически весь мир охватили массовые протесты, бунты и восстания, вызвавшие к жизни такие феномены, как: «арабская весна», движение «возмущенных» и «окупай».

Пол Мэйсон в связи с этим недавно цитировал слова бывшего главы британской разведки MI6 (Найджела Инкстера – прим. пер.), который назвал все ныне происходящее «революционной волной – такой же, как в 1848-м». И Мэйсон с ним согласен: «Прослеживаются четкие параллели – прежде всего с 1848-м годом, а также с волной недовольства, охватившей мир накануне 1914-го года».

Однако большинство левых более осторожны в оценках. Философ Ален Бадью, например, приветствовал «арабскую весну», однако он не считает, что она приведет к «возрождению истории». Для Славоя Жижека 2011-й был годом «опасных мечтаний». И меланхолические настроения среди левых стали усиливаться по мере того, как протестная волна пошла на спад. Однако их пессимизм был преждевременным.

Дух сопротивления несправедливости и мерам экономии вновь витает в воздухе. В Болгарии и Словении протестующим уже удалось отправить в отставку правительства. В Италии результаты голосования подавляющего большинства населения серьезно пошатнули положение партий, следующих принципам «Берлинской ортодоксии» (политике мер экономии, «прописываемой» Германией – прим. пер.). Массовые марши протеста в Испании и Португалии расшатывают кресла под правителями и этих стран. В Великобритании сейчас пытаются объединиться различные силы, выступающие против мер экономии (имеется в виду призыв Кена Лоуча и ряда левых писателей и журналистов к объединению левых в единый фронт против мер экономии и за сохранение «социального государства» - прим. пер.). Греческие партии, которые ранее поставили страну на колени и проводят политику, ставшую причиной  гуманитарной катастрофы и подъема правых, находятся сейчас на грани политической смерти.

И вот, совсем недавно, правительство Кипра одобрило беспрецедентное «урезание» банковских вкладов, но вынуждено было вскоре пойти на попятный – после того как депутаты парламента под давлением общественности проголосовали против данного решения (депутаты от правящей партии воздержались). По сути, впервые меры экономии получили официальный отпор – доселе послушные правительства стран Южной Европы не смели решиться на подобный шаг.

Поддаваясь на шантаж со стороны общеевропейских институтов, правительства этих стран обычно подавали свои действия, как неизбежные и, следуя инструкциям министра иностранных дел Германии Вольфганга Шойбле, не выносили их на всенародное и парламентское обсуждение. Сами слова  «демократия» и «референдум» вызывали настоящую панику в кабинетах Брюсселя. И в этом отношении весьма символическим является поступок Кипра – маленькой страны, не поддавшейся на шантаж «Тройки» и сумевшей защитить сбережения своих рядовых граждан. В данный момент дебаты в странах Европы сконцентрировались преимущественно на проблеме защиты сбережений, однако, вероятно, гораздо более важный вопросом сейчас является защита демократии.

В ходе общественной дискуссии в странах южной Европы возобладали доводы, направленные против мер экономии. И продолжение политики экономии (что, фактически, является для правящего класса вопросом выживания) отныне возможно лишь при помощи массированной кампании по идеологической дезинформации населения и при помощи полицейских репрессий. Пока нельзя с точностью предсказать время и место, где «рванет» в следующий раз – но это определено случится. Все эти вспышки недовольства являются прямым следствием систематического давления, которое испытывают на себе все европейцы, но особенно – жители южных стран Европы.

В этом отношении можно выделить три основных причины массового недовольства. Во-первых, сейчас фактически исчезает само понятие «постоянная работа». Частичная занятость, «гибкий график», долгие периоды безработицы, чередуемые короткими периодами занятости – все это уже стало для жителей юга Европы скорее правилом, чем исключением.

В прошлом резервная армия безработных обычно использовалась для снижения зарплат рабочих. Сейчас же развитие новых технологий и перемещение производственных мощностей в развивающиеся страны делают излишними огромные массы населения – преимущественно молодежи. В то же время, народ имеет теперь гораздо более высокий уровень образования – столь высокого уровня образования населения в целом не было прежде никогда. И тысяча безработных инженеров, адвокатов и архитекторов вряд ли спокойно примут факт крушения своих надежд.

Во-вторых, происходит переориентация на новые источники прибыли: ренту и процент с капитала. Поскольку уровень зарплат постоянно снижают ради увеличения прибыли, то капитализм поздней стадии все активнее стимулирует потребление при помощи кредитов – таким образом, государства, компании и отдельные люди оказываются в состоянии постоянной задолженности. Долг определяет мораль и социальные отношения. Пожизненная задолженность – это весьма эффективный метод контроля поведения должника. Фактически, это гарантия его конформизма в будущем. Такой человек стерпит все, виновато обращаясь с просьбой об отсрочке платежа. Сам образ его жизни будет определяться необходимостью выплаты долга – и он будет смиренно повиноваться.

Кредиты стимулируют потребление, и потому капитал стремится к тому, чтобы население постоянно находилось в долгах и делает все необходимое для достижения этой цели. Однако когда алчность банков и экономический коллапс лишают людей средств к существованию, тогда они начинают отрицать сам порочный круг извечной задолженности и потребления, который неизбежно приводит к разочарованию и крушению надежд – и люди начинают оспаривать саму господствующую модель.

И, наконец, третьей причиной, вызывающей массовое недовольство, является грубая и экстенсивная приватизация общего (the commons): общей культуры (музыки, поэзии, искусства), общей природы (водных ресурсов, морей, электроэнергии). Общее систематически распродается – и теперь мы должны за определенную плату брать в аренду наше же общее достояние – всё то, что является результатом коллективных усилий всего общества.

Всё, что можно продать – будет продано, а потом нам же самим за определенную плату сдадут всё это в аренду (данный процесс весьма напоминает известное нам из истории «огораживание» земель). Потому и поднимается волна «оккупаций», которая вновь утверждает наше право на общее достояние.

Все эти три фактора сходятся воедино в Греции – которая стала образцово-показательным примером несостоятельности неолиберализма и народного сопротивления. После вхождения страны в еврозону «модернизированные» социалисты всячески поощряли культ потребления и гедонистический подход к жизни – пытаясь, таким образом, сочетать частные интересы и общее благо.

Люди рассматривались лишь в качестве постоянно потребляющих машин. Легкодоступные и низкопроцентные кредиты, активное стимулирование людей, которых убеждают переводить свои сбережения в акции и облигации, искусственно раздутый рынок недвижимости – вот, что обеспечивало ранее экономический рост и служило критерием личного счастья и социальной мобильности. И вдруг меры экономии резко и грубо опрокидывают всю эту систему ценностей.

Население разделяют по принципу возраста, профессии, пола или расы. Ради так называемого «спасения нации» от людей требуют радикально изменить свой образ жизни. Политика стимулирования личных желаний и удовольствий внезапно превращается в стратегию по  спасению «ДНК нации», и людей – эту нацию и составляющих – подвергают наказанию «по всей строгости». Вместо желаний и удовольствий – аскетизм, грех и чувство вины. Не удивительно, что мы наблюдаем такой рост фашизма и ксенофобии.

За мерами экономии, вводимыми в странах южной Европы, четко просматривается и процесс переформатирования позднего капитализма – теперь уже север Европы действует в качестве хозяина-колонизатора, властвующего над бедным и лишенным прав югом континена.

В данном случае здолженность стала лишь удобным предлогом и оправданием грубого навязывания подобных «реформ». Мы, дескать, «все в этом участвовали» - и потому должны быть наказаны. И мы видим, как в Греции «Тройка» только ужесточает наказание всякий раз, когда ее предыдущие меры оказываются ошибочными, а предсказания – неверными. Она действует, как «супер-эго» в теории Фрейда – как  холодный властелин-садист. И чем больше ты ему повинуешься, тем сильнее он тебя карает. Однако традиционные жертвы вновь восстали. Продолжается 2013-й год и в воздухе уже витает новая «весна священная».

Покончить с системой власти, навязывающей меры экономии против воли и желания народа – это уже вопрос исторической необходимости, пускай даже для того, чтобы действительно с ней покончить потребуется некоторое время. Европейская весна народного возмущения будит от спячки саму историю – и она покончит с политикой, уничтожающей сейчас народы, страны и культуры.

Костас Дузинас

Guardian

Перевод Дмитрия Колесника

Также читайте:

Мария Петкова. Болгария: искры электричества

Майкл Робертс. Кипр: что за шухер?

Марк Бергфельд. Португалия: кто «вышвырнет ослов из правительства»?

Дмитрий Колесник. Битва за Мадрид

Социальные аспекты кризиса в Греции 

Кен Лоуч. Воссоздать дух 1945-го