Воссоздать дух 1945-го

Кена Лоуча, можно назвать настоящим ветераном кинематографа – он снимает радикальные фильмы с 1960-х годов. В целом для него характерны неприкрашенный реализм и яркое отображение жизни и борьбы рабочего класса; импровизация актеров и операторов. В его фильмах зачастую играют не профессиональные актеры, а простые люди.

Кен Лоуч снял много фильмов, ставших впоследствии классикой кинематографа: «Кэти, возвращайся домой», «Кес», «На чьей ты стороне?», «Земля и свобода», «Песня Карлы», «Меня зовут Джо», «Хлеб и розы», «Ветер, что колышет вереск». Спектр тематики его работ простирается от документального отображения социальных условий до реалистичного воссоздания жизни рабочего класса и драматических эпизодов борьбы народных масс, таких как война за независимость Ирландии, Испанская революция, забастовка шахтеров 1984-85 годов.

Фильм «Дух 45-го» снят в документальном формате – кадры реальных событий дополняются в нем комментариями их участников и современников. Основная тема фильма строится вокруг начавшегося в 1940-х годах процесса формирования «государства всеобщего благоденствия». Второй линией фильма являются начавшиеся в 1980-х атаки на социальное государство – процесс, который сейчас достигает своей критической точки. Основной посыл фильма предельно ясен: либо мы сможем сформировать массовое движение сопротивления мерам экономии и неолиберализму – либо потеряем государство всеобщего благоденствия.

Нам удалось пообщаться с Кеном Лоучем по поводу его фильма, а также о положении нынешних левых.

– Почему вы решили снять такой фильм именно сейчас?

– Потому что этот период фактически был вычеркнут из нашей истории. В 1945-м у правительства лейбористов была грандиозная программа реформ, отражавшая настроения, господствовавшие в обществе на момент окончания войны. Сама победа в этой войне была коллективной – иначе и быть не могло – поэтому интуитивно ощущалось, что и мирную жизнь выстраивать тоже необходимо коллективными усилиями.

Такого рода общественные настроения были в то время господствующими, однако в 1980-х они пали жертвой Тэтчер с ее идеологией индивидуализма – и сейчас уже идеология индивидуализма является господствующей, причем во всех трех основных партиях Великобритании. Раньше мы обычно, столкнувшись с некой проблемой, считали, что и решить ее можно лишь сообща – коллективно. Сейчас же люди атомизированы – а это и есть, по сути, форма классового угнетения – ведь рабочим, чтобы добиться каких-нибудь изменений своего положения, необходимо сначала объединиться и действовать сообща.

– Вы решили снять фильм «Дух 45-го» в жанре документального кино. Почему?

– Люди того времени – сороковых годов – сейчас уже состарились и вскоре их уже не будет с нами, поэтому, как я считаю, важно именно сейчас – пока еще это возможно – записать и сохранить их опыт и их чувства. И, кроме того, в документальном фильме вы ведь используете реальные кадры и фото, так что никто не обвинит вас в фальсификации фактов – как это обычно бывает, когда речь идет о художественном кино.

– Однако современные интервью вы тоже снимаете в черно-белом варианте. Почему?

– Думаю, что зрителя раздражало бы постоянное переключение между цветным и черно-белым изображением по ходу фильма. Кроме того, таким образом, я хотел подвести зрителя к финалу – к тому, что цветным изображение станет уже в самом конце фильма – мы использовали цветные кадры 1945-го года, что делает концовку гораздо эффектнее.

– Почему после войны мы получили социальное государство, и почему сейчас оно постоянно подвергается атакам?

– Тридцатые годы были периодом борьбы промышленных рабочих, а затем люди организовались, чтобы коллективно победить в войне. Было налажено государственное планирование, были национализированы многие предприятия и службы, развивалась система, предполагавшая полную занятость и т.д. Все общество было организованно, как единая сила, стремящаяся к достижению единой цели. Люди видели, что именно такой способ организации общества работает и действительно помогает решать проблемы, поэтому и после войны господствующей стала точка зрения, гласившая, что людям необходимо действовать точно таким же образом для строительства лучшей жизни.

Однако следует учитывать, что лейбористы были социал-демократами, а отнюдь не социалистами. Их реформы пользовались популярностью в народе, но принимались-то они в основном наверху и рассматривались как способ облегчения получения капиталистами прибыли. Национализация промышленности и общественных служб на то время формировали более удобную структуру для капитализма. Все эти меры сами по себе не считались тогда конечными, поэтому и не предполагали инвестиций в национализированную промышленность и каких-либо форм рабочей демократии. Таким образом, сама структура этих реформ предполагала дальнейший упадок промышленности и общественных служб.

Поэтому ко времени правления Тэтчер уже можно было подать приватизацию в качестве неких прогрессивных мер, что было напрямую связано с тем фактом, что капитализм вошел в стадию длительной рецессии. Падал уровень прибыли, начались экономические трудности. Таким образом, исчезло уже само пространство для социал-демократических реформ.

– И как же можно спасти «государство всеобщего благоденствия»?

– Теперь уже невозможен компромисс – он еще был возможен сразу после войны, но не сейчас. Капитализм намерен уничтожить «государство всеобщего благоденствия». А левые так и не смогли найти вариант противодействия этому. Было, конечно, много неудачных попыток объединения левых, однако ничего из этого так и не получилось. Мы должны быть готовы к такого рода неудачам и, все же, стремиться объединиться в единое движение. Левые из профсоюзов, левые из Лейбористской партии, маленькие левые группки и группы типа «UK Uncut» и «Occupy», а также группы, занимающиеся организацией различных общественных кампаний – мы все должны объединиться.

Но если каждый цепляется за свою идентичность, если люди не поддерживают мероприятия друг друга, если мы не способны выйти за рамки своего эго и сектантства, тогда социальное государство точно погибнет. Мы должны как-то преодолеть все эти проблемы.

Беседовал Нейл Фолкнер

Counterfire

Перевод Дмитрия Колесника 

Читайте по теме:

Славой Жижек. Капитализм радикализуется

Кен Лоуч. Правящий класс щелкает кнутом

Дмитрий Колесник. И все-таки, стерва

Гэри Янг. Англия: бунты были политическими

Джим Брукшоу, Хазель Брукшоу. Британия накануне кризиса

Билли Брэгг. Почему музыка вновь должна политизироваться

Славой Жижек. Масла в огонь