Путешествие в Нью-Кробюзон

Уже двадцать минут автобус стоял в многокилометровой пробке. Говорливый экскурсовод, пытаясь развлечь приунывших туристов, сравнивал Бангкок с Петербургом – тут вам и каналы, и «окно в Европу», и сравнительно молодой город, основанный в XVIII веке. Мне же, после многочасового чтения в самолете трилогии Чайны Мьевиля, вид за окном упорно напоминал о Нью-Кробюзоне (город-государство с ультракапиталистическим обществом, центральное место действия стимпанк-трилогии левого британского писателя-фантаста – прим.ред.).

Разбросанные башни небоскребов, грязная река Чаупхрая, пересекающая город, эстакады надземного метро, миллионы людей самых разных рас и народов, новенькие пентхаузы соседствующие со свалками и руинами. Не обошлось и без гаруд – изображения человека-птицы украшают правительственные здания. Тут есть даже свои «переделанные» – столица Таиланда является важным центром медицинского туризма, где, в том числе осуществляются сотни операций по смене пола. Бангкок – или точнее Крунг Тхеп, «Город Ангелов» (именно так звучит сокращенное тайское название этого города) является прекрасным образцом материализованной капиталистической антиутопии.  

Таиландский Нью-Кробюзон, вероятно, является неплохим местом для зарабатывания денег. В этом смысле его даже можно сравнить с какими-нибудь золотыми приисками на Аляске или в Южной Африке. Именно наличие рабочих мест привлекает в Бангкок сотни тысяч мигрантов – как из Таиланда, так и из-за рубежа. Официальное число жителей города колеблется в районе 8 миллионов человек, но по неофициальным данным в столице живет уже более 20 миллионов жителей.

Дело в том, что статистика учитывает только официально зарегистрированных граждан страны. Эмигранты и рабочие-отходники, наполняющие улицы городов, попросту не попадают в эту отчетность. Доходит до смешного – к примеру, полумиллионная Паттайя лишь совсем недавно приобрела статус города, с 104 официально зарегистрированными тысячами жителей.

Но, к сожалению, место для успешного бизнеса еще не является синонимом ноосферы. Трудно найти менее подходящее пространство для жизни людей, чем тайские города. Прежде всего, в них просто тяжело находится. На субэкваториальную жару в сочетание с влажностью накладывается загазованность воздуха. Общественного транспорта в Таиланде либо нет, либо же он представляет собой жалкое зрелище.

В Паттайе есть только маршрутки – «тук-туки». В Бангкоке маршрутные такси дополняют короткие линии метро и частные автобусы, по всей видимости, попавшие в Юго-Восточную Азию во времена Вьетнамской войны. Основная нагрузка по перевозке пассажиров ложится на автомобили и мопеды, что приводит к безумным многокилометровым пробкам. Казалось бы, плоский Бангкок идеально подходит для велосипедного движения – но велосипедов в Таиланде еще меньше, чем в России и Украине, а единственный знак разрешающий движение двухколесных друзей человека я видел только на стоянке у королевского дворца, сплошь заставленной туристическими автобусами.

Не знаю, что думают по этому поводу тайские власти – повидимому, они надеются на «невидимую руку рынка», которая «придет и поправит».

Зеленые насаждения относятся в Бангкоке к разряду экзотики. Так парковая зона в столице Таиланда не превышает 1.82  тыс. кв. метров! Немного для 20 миллионного города. Заметим, что в других городах страны ситуация обстоит не чуть не лучше. Даже в таком туристическом центре, как Паттайя, единственный парк Нук Нуч находится фактически за пределами города, а входной билет в него стоит 500 бат (500 рублей).

Похоже, что в Бангкоке могут чувствовать себя комфортно только представители нечеловеских рас – да и то не все. Водяные в Чаупхрае точно бы давно перемерли – главная водная артерия столица была необратимо загрязнена еще в 70-е годы, когда страна стала центром ткацкого производства, и в реку сливались всевозможные красители. 

И все-таки люди едут в тайский Лос-Анджелес – чтобы заработать на кусок хлеба. Бангкок – это крупнейший и чуть ли не единственный промышленный центр страны, а также огромная стройплощадка. В отличие от относительно мононациональных городов Европы многообразие жителей этого мегаполиса поражает. Миллионы индусов и китайцев заселяют целые кварталы, где на километры протянулись торговые ряды. Мелкая буржуазия ,превратившаяся в развитых странах в туристическую достопримечательность, еще составляет в Азии довольно значительную прослойку населения.

Во время туристического сезона крестьянки из бедного севера приезжают на заработки в секс-индустрии, а лаосцы и камбоджийцы работают на стройках. Много в городе и европейцев. Некогда сказанные мне Андре Влчеком слова о массе европейцев-нелегалов в Юго-Восточной Азии оказались правдой. Русскоязычные газеты Таиланда переполнены объявлениями о помощи в оформлении тайской визы – но многие гиды частным образом признавались, что они живут и работают в стране полулегально.

Экономический кризис заставляет наших людей искать пропитание в самых «экзотических» странах – хотя для тайцев экзотикой как раз является Европа. Эта ситуация представляется в еще более забавном свете, если учесть, что по местным религиозным поверьям ад находится на Западе и характеризуется крайне низкой температурой, снегом и льдом…

Работа в Бангкоке есть – хотя зарплаты в стране ничтожны даже по нашим меркам. Рабочие-эмигранты (среди которых много детей) получают 3000 бат в месяц (курс бата почти совпадает с курсом рубля), а средний заработок «успешного» тайца колеблется в районе 15 тысяч бат. Чуть больше получают эмигранты из Европы – базовая зарплата гида из Европы составляет 15 тысяч бат плюс проценты. Конкуренция со стороны русских и украинских гидов вызывает недовольство местных сотрудников туриндустрии: «понаехавшие» хлеб отбирают! И на целый ряд объектов туристы могут попасть только в сопровождение тайского гида.

Системы социального обеспечения в стране практически нет. Немногочисленные государственные больницы предоставляют лишь элементарные услуги, которые можно получить только выстояв огромную очередь. Государственное пособие по старости не превышает 500 бат. Относительно неплохо чувствуют себя лишь военные и сотрудники крупных корпораций, получающие полный соцпакет. Все это – наш с вами завтрашний день.     

Но зато в Таиланде все в порядке с духовностью. В стране насчитывается более 30 тысяч буддистских монастырей, а число монахов приближается к полумиллиону. Деловая хватка последователей религии Лизы Симпсон просто поражает – РПЦ тут еще учиться и учиться. Все храмы являются туристическими объектами и местами бойкой торговли, а на стенах пагод висят рекламные объявления – на лавке в одного паттайского храма я даже заметил рекламу визовой поддержки на английском языке. Целые улицы в Бангкоке заняты лавками с предметами буддистского культа. Жизнь же самих монахов далеко не всегда посвящена молитве и аскезе. Некоторые з них предпочитают коллективным бдениям совместные просмотры футбола по плазменному телевизору. А на западе страны, у бирманской границы, меня позабавил служитель культа затягивающей сигаретой на бензозаправке у нашего автобуса. Монах явно стремился к Нирване.

Если верить гидам, тайцы очень любят своего короля Пхумипона Адульядета. Судя по бесчисленным портретам его величества на улицах и общественных зданиях, это, наверное так. Правда, в ноябре 2010 года, в Тунисе я видел еще больше портретов президента Бен Али – а гиды так же дружно утверждали, что тунисский президент пользуется любовью и популярностью за проводимые им рыночные реформы. Но уже через месяц Бен Али свергли, что положило начало «Арабской весне».

Учитывая многолетнюю историю партизанских войн, которые вели тайские коммунисты и мусульмане, череду военных переворотов и кровавые события октября 1976 года, когда студенческие протесты в Бангкоке были раздавлены гусеницами танков, можно предположить, что любовь тайцев к своему королю не всегда была неизменной. Сейчас же, когда Пхумипон по слухам скоро отправится вслед за своим камбоджийским коллегой Сиануком, можно найти место и для теплых чувств – ведь, как известно, покойники не кусаются. Тем более, что на его место претендует Маха Ватчиралонгкорн, сын короля и один из непосредственных организаторов кровавых «зачисток» 1970-х годов.    

Как уже понял читатель, по мнению автора Таиланд отнюдь не является удобной для жизни страной. Но многим нашим соотечественникам там нравится. Новый постсоветский человек-потребитель чувствует себя здесь как рыба в воде. На пляжах Паттайи и в супермаркетах Бангкока он может удовлетворить свою страсть к потреблению дешевого ширпортреба, дешевых продуктов, дешевого секса и дешевого моря. Все остальное ему безразлично.

Волей-неволей  вспоминаешь слова из «Тени» Шварца – о курортниках страдающих «сытостью в острой форме»: «сытость в острой форме внезапно овладевает даже достойными людьми. Человек честным путем заработал много денег. И вдруг у него появляется зловещий симптом: особый, беспокойный, голодный взгляд обеспеченного человека. Тут ему и конец. Отныне он бесплоден, слеп и жесток».

Любопытно, что эта фраза, как и другие антикапиталистические и антимещанские отрывки, содержавшиеся в блестящей пьесе Шварца, были опущены в экранизации 1991 года.

Для таких людей Тайланд остается «страной улыбок», раем из Баунти. Но мне бы не хотелась, чтобы мой северный Ленинград походил на своего южного «близнеца» Бангкока. Города должны существовать для людей, а не для бизнеса.

Артем Кирпиченок

Также читайте:

Андрэ Влчек. Поезд в Джакарте. Идеальный фашистский город

Дмитро Колесник. Революционная йога, индийское казачество

Олександр Богаченко-Мішевський. Інша раса