Я решил не молчать

Работаю охранником в ООО «СОКОЛ-КР». Мы являемся подрядчиками на ИнГОКе в городе Кривой Рог – это чтобы было ясно, о чем речь пойдет.

Вроде бы все было более-менее год назад. Потом все хуже и хуже, потихоньку гаечки закручивают, требований все больше и больше, – а на зарплате это, естественно не отражается. Потом вдруг оказалось, что после перезаключения договора между «Соколом» и ИнГОКом, половину охранников сократили, а новых не набирают. 

После этого начала уменьшаться зарплата. Надо сказать, что получаем мы минималку, «ночные» и «вечерние» деньги, а также доплату за так называемую интенсивность, в которую входит все остальное. Ставка около 1200 гривен, плюс 530 интенсивности зарплаты.

Так вот – волшебным образом на выходе все это стало еще меньше, чем было раньше. Кроме того, мужики, которые раньше до этого получали надбавку 250 гривен, перестали ее получать. 

Невесело, короче. А тут у нас еще шахта «Гвардейская» забастовала – чуть ли не революция. И я решил не молчать. Да и некоторые другие охранники, и у нас, и в других сменах задавали начальству «неудобные» вопросы. 

Задал их и я: почему людей в смене стало меньше, нагрузки выросли, а зарплата тоже уменьшилась? Ответ был таким: «вот бензин дорожает, бла-бла-бла». Параллельно я вышел из местного официозного профсоюза, руководителем которого является первый заместитель начальника, что уже само по себе смешно, – и вступил в Независимый профсоюз горняков Украины, где как раз требовали от нашего начальства показать рабочим коллективный договор.

Однако я совершил огромную оплошность: в ночную смену я высказал начальнику, что я молчать не буду, а все равно буду задавать ему все эти неудобные вопросы о нашей зарплате. 

Утром, сразу после ночной смены, меня уже вызывали к начальству. Пошли разговоры: «зачем оно тебе надо, зачем тебе колдоговор и НПГУ, что тебя не устраивает, может, не нужно писать против ветра?». Но я на это сказал, что спрашивать буду и дальше, а от их профсоюза защиты не вижу. 

В следующую дневную смену, когда я находился на патруле, на КПП приехали начсмены и замначальника участка. Специально меня подождали, и устроили мне настоящий экзамен. Причем, читали ответы на свои же вопросы со стенда за моей спиной, а все остальное – из текста положения, которое с собой принесли. Потом составили акт о моем незнании «матчасти». Акт я не подписал, а в объяснительной я указал, что должен проконсультироваться с юристом. От такой «наглости» них глаза были как шарики от пинг-понга – но ничего сделать они не могли. Когда я это рассказал моим товарищам по «Боротьбе» и НПГУ, они сказали, что проверку моих знаний может осуществлять только член комиссии, у которого есть на это право и удостоверение, экзамен должен бать письменный, а не устный, и на нем должен присутствовать член профсоюза.

Дальше все пошло еще веселее. Мне позвонили, и говорят: «завтра ты выходишь работать на Карьер». У нас территория поделена на три участка: хвостохранилище, где я работал, Карьер и Промплощадка. Так вот, меня перевели на Карьер. Смена та же – четвертая. Но кинули меня на 19-й КПП. Я вам, товарищи , признаюсь честно: я чуть не выпил после смены. А все оттого, что там в воскресенье было больше авто, чем на Хвостохранилище за неделю. КПП№19 – транзитное, расположено на въезде в карьер, движуха автомобилей там – мама не горюй. Вот и кинули меня туда, чтоб наказать, значит. 

Следующая смена дневная, и я снова на 19-м. Подъезжают «физики» – это у нас охранники над охранниками – и говорят, что вот, мол, я во время работы правила нарушил, показывают мне видео. Потом я узнал, что они снимали меня около восьми часов. Приехал начсмены, составили акт. Я его не подписал.

22 ноября мне вручают приказ о выговоре – как будто я нарушил то-то и то-то. В приказе этом написано, что, мол, начальник Карамушка видел, как и что я нарушал. На самом деле, Карамушки там не было, ему только видео показали. Основное, что мне инкриминировалось – я не сам смотрел показания спидометра авто (их контролировать нужно для расчетов топлива, не воруют ли), а снимал их со слов водителей. И еще: не замерял бочку бензовоза и счетчик не посмотрел. 

Я потом узнавал у НПГУ: чтобы эту бочку мерять, нужно иметь допуск работы на высоту свыше 1,5 метра, и чтобы еще кто-то с огнетушителем рядом стоял. А поскольку над бочкой ядовитые пары, нужен противогаз. Да и водители с собой щуп для замера не возят – меряют бочку только на спецплощадке. 

Параллельно меня хотят выселить из общежития ГОКа. Сначала пугали, но сделать ничего не могли – я не курю, не пью, и вообще комсомолец, «всем ребятам пример». Но для продолжения проживания в 2014 году нужно ходатайство начальников, а они мне его не написали. И инженер общежития сказал, что договор не продлен.

А я почти каждую смену стою в день на 19-м КПП – это страх, какая там работа тяжелая. Думал «итальянку» сделать – очереди выстраиваю, маты, ругань, но ничего такого особо не выходит. Уточнил сегодня у нашего юриста: выселять могут только по решению суда, и только исполнительная служба. А то инженерша говорила, что выселять меня будут «мои» же охранники из «СОКОЛ-КР». 

Вечером думал: если снова поставят на 19-е КПП, скажу, что плохо себя чувствую. С утра дают наряд на КПП №20. Второй по сложности пост. Уже иду – и тут начсмены зовет: переписали наряд, меня все-таки ставят на 19-е. Ну, думаю, держитесь. Иговорю: вот, мол, мне плохо, ведите в медпункт. Там оказалось, что у меня 37,3 и давление 140 на 90. Дали таблетку, пару раз перемеряли – все то же. Укол сделали. Ну, думаю, хоть чуть поволынил, пересменку пропустил, а там нагрузка в это время самая большая. 

Так нет же, начальники говорят: иди в больницу – а там или на больничный, или тебе справку дадут, что можешь работать на КПП. Терапевт, когда это услышала, обругала начальство и дала больничный на пару дней.

Но по собственной глупости я раньше времени разболтал, что вот, мол, надо бы акцию устроить у нас на Ингульце – сделать пару транспарантов с лозунгами «СОКОЛ нарушает права рабочих». Это все дошло до начальства. И вот, 16 января ко мне в комнату ворвались четыре человека в штатском. Вначале начали выбрасывать из комнаты вещи моего соседа – приняли их за мои. А я стал все это на фотоаппарат снимать. Тогда они схватили меня за руки и за ноги, ударили по голове, забрали фотоаппарат и украли оттуда карточку. Свет и интернет мне еще перед нападением отключили. А когда приехала милиция, погромщики с ней поговорили, и стали требовать от меня документы на этот фотоаппарат – и я понял, что они с ними заодно.

Сейчас сижу в темной комнате, выхожу в сеть с телефона, и кое-как рисую плакат – буду пикетировать два наших КПП. Вот только боюсь, что когда выйду на улицу, они выкинут мои вещи и врежут новый замок.

А голова очень болит – но радует, что не только у меня, но и нашего руководства.

Александр Теут

Читайте по теме: 

Павло Везденецький. Криві дороги «Київпастрансу»

Андрей Манчук. Бараки «Олимпийского»

Денис Строев. Дед Мороз не приедет – билетов нет 

Георгий Эрман. «Мы работали бесплатно»

Виталий Махинько. «Я сам видел, как на людей падали кирпичи»

Cтанислав Сергиенко. Кривой Рог. Призрак забастовки

Степан Гричишин. Дороги железные. Реформы убийственные

Михаил Резник. Заробитчане с «Пятака»

Андрей Манчук. Нечего терять. Протесты «евростроителей»

Дмитрий Колесник. Грани заробитчанства

Андрей Манчук. Интервью со Светланой Басковой

Алексей Блюминов. «Оккупай «Аэросвит»

Вениамин Тимошенко. «Нет приватному небу!»