Радуга человечества

Почти каждое утро начинается одинаково. За завтраком семидесятидвухлетний уругвайский писатель Эдуардо Галеано и его жена Хелена Вильягра пересказывают друг другу сны. «Мои сны всегда какие-то глупые – говорит Галеано – обычно я их забываю, а если и помню, то это какие-нибудь банальности – вроде бы как я опоздал на самолет или сталкиваюсь с какими-то бюрократическими препонами. А вот у моей жены прекрасные сны».

Однажды ей приснилось, что в аэропорту все пассажиры несут подушки, на которых они спали ночью. Прежде чем пропустить пассажиров на борт самолета, чиновники пропускают подушки через специальную машину, которая извлекает из них все приснившиеся людям сны – чтобы в них уж точно не осталось ничего опасного и подрывного. Когда жена рассказывает Галеано свои сны, ему часто становится стыдно за банальность своих снов. Однако, хотя в реализме Галеано на самом деле немного магического – но ничего постыдного в нем уж точно нет.

Семидесятилетний журналист и писатель стал настоящим поэтом антиглобалистского движения, придав журналистскому стилю поэтику и лаконичность. Когда же Уго Чавес вручил копию книги Галеано «Вскрытые вены Латинской Америки» (1971 г.) Бараку Обаме – на международной пресс-конференции в 2009-м году, то в рейтинге Amazon книга эта всего лишь за один день подскочила с 54295-го места на второе. И когда в марте Арундати Рой объявила о том, что Эдуардо Галеано приедет в Чикаго, толпы взорвалась возгласами приветствия. Галеано приехал в мае, и его книги были полностью раскуплены – как впрочем и повсюду, где проходил тур писателя.

«Журналистику традиционно рассматривают, как некую «темную сторону» литературы, а выход книги считается как бы зенитом славы журналиста, – говорил Галеано недавно в интервью El Pais. – Однако я с этим не согласен. Я думаю, что литература включает в себя вообще всё, что написано – даже граффити. Я много лет писал книги – но, все-таки, сначала я прошел журналистскую школу, что наложило определенный отпечаток. Я благодарен журналистике за то, что она пробудила меня и позволила увидеть реальность нашего мира».

И эта реальность оказалась отнюдь не радужной. «Наш мир совсем не демократичен – говорит Галеано – самые мощные институции – типа МВФ и Всемирного Банка – фактически принадлежат трем-четырем странам, а все остальные просто наблюдают. Весь мир организован по принципам экономики войны и культуры войны».

Тем не менее, ни в произведениях Галеано, ни в его поведении нет какого-либо налета отчаяния или меланхолии. Два года назад в Испании – во время молодежного восстания движения «возмущенных», он общался на мадридской площади Пуэрта-дель-Соль с юными демонстрантами. Галеано весьма воодушевили тогда испанские демонстрации протеста. «Эти молодые люди действительно верили в свое дело – в политической сфере редко встретишь нечто подобное. Я им действительно очень благодарен».

Один из юных демонстрантов спросил Галеано: как долго, по его мнению, продлится их борьба? «Не волнуйся – ответил Галеано – это же как любовь – пока она живет – она длится бесконечно. Пусть даже она живет лишь минуту, но один лишь миг, одна ее минута по ощущениям длится дольше целого года».

Галеано часто говорит таким образом – пусть не загадками, но некая загадочность и игривость все равно присутствует в его словах. В особенности он любит играть с такой категорией, как время. Я спрашиваю его: оптимистически ли он смотрит на наш нынешний мир? «Всё зависит от того, когда именно меня об этом спросить. С восьми утра до полудня я пессимист. Затем, с часу дня и до четырех – чувствую себя оптимистом».

Мы встретились с ним в фойе гостиницы в центре Чикаго в пять часов вечера – Галеано сидит с большим бокалом вина и выглядит весьма счастливым человеком. Его мировоззрение нельзя назвать замысловатым – он говорит, что мощные военные и экономические группы разрушают наш мир, сосредотачивая власть в руках богатых и угнетая бедных. Учитывая широкий исторический размах его произведений, Галеано нередко проводит параллели между нашей эпохой и XV-м веком – как, впрочем, и более ранними эпохами. Галеано скорее воспринимает нынешнее положение дел  как продолжение извечной борьбы – после завоевания начинается сопротивление. «История никогда не прощается с нами – она говорит нам «до свидания».

Однако взгляды писателя, который более десяти лет жил в изгнании (в 1970-80-х годах), нельзя называть простыми. Он достаточно резко критиковал внешнюю политику Обамы – хотя ранее, не без некоторых иллюзий, приветствовал его избрание, считая это весьма символическим моментом в истории США. «Я был просто счастлив, что его избрали – потому что в США до сих пор живы традиции расизма». Галеано рассказывает о том, как в 1942-м году Пентагон приказал не использовать кровь черных для переливания белым. «В историческом плане прошедший с тех период времени – это, конечно, ничто. Семьдесят лет – как одна минута. Поэтому в этой стране победу Обамы на выборах стоит поприветствовать».

Загадочная и веселая, историческая и реалистичная – все эти определения можно отнести и к его новой книге «Дети дней», содержащей короткий исторический очерк для каждого дня в году. Галеано не только пытается раскрыть и показать в ней определенные моменты прошлого, но и контекстуализирует их в настоящем, переплетая ткань разных столетий, чтобы продемонстрировать преемственность и последовательность событий. Ему удается создать цикл коротеньких сатирических эпиграмм – он извлекает на свет определенные исторические моменты и подает их совершенно в ином свете, заставляя нас увидеть их во всей полноте славы, ужаса или абсурдности.

Например, на первое июля в его книге попадает коротенький рассказ под названием «Одним террористом меньше». «В 2008-м году правительство Соединенных Штатов решило удалить имя Нельсона Манделы из списка самых опасных террористов. Наиболее уважаемый во всем мире африканец числился в этом списке на протяжении 60 лет».

Двенадцатое октября называется «Открытие» – эта история начинается с таких слов: «В 1492-м году коренные жители открыли для себя, что они являются индейцами, а живут они, как оказывается, в Америке».

Десятое декабря называется «Справедливая война». этот рассказик посвящен Обаме – человеку, который получил Нобелевскую премию мира и заявил, что «существуют времена, когда применение государствами силы не только является необходимым, но и морально оправданно». Галеано пишет: «Четыре с половиной столетия назад, когда Нобелевской премии еще не существовало, а зло таилось обычно не в тех странах, где есть нефть, а в тех, где есть золото и серебро, испанский законник Хуан Гинес де Сепульведа защищал войну теми же словами: «война не только необходима, но и морально оправданна».

(В ходе юридически-богословских дебатов о праве Испании на управление населением Америки и их землями, проходивших в Испании в 1550-51, Сепульведа придерживался концепции «справедливой войны». По его мнению, индейцы погрязли в грехе, их сопротивление колонизации и обращению в христианство, свидетельствуют о порочности их природы и неспособности к человеческому мышлению. Соответственно, они ниже испанцев и должны занимать рабское положение – прим. пер.).

С помощью этих приемов Галеано постоянно переносит читателя из прошлого в настоящее и обратно, проводя параллели, связывая и вплетая целые эпохи в свое полное сарказма повествование. Он говорит, что желает раскрасить «радугу человечества», которая, по его словам, «намного красивее той радуги, что мы видим в небе». «Однако наш милитаризм, мачизм, расизм ослепляют нас. Ведь существует столько возможностей ослепить себя. Мы слепы, мы не видим ни мелких деталей,  ни маленьких людей». И самый простой способ по-настоящему ослепнуть – это не утратить зрение, а утратить память. «Больше всего на свете я боюсь того, что все мы страдаем амнезией. Я и писал-то для того, чтобы освежить память людей – заставить их вспомнить о радуге человечества, которую пытаются закрасить».

В качестве примера он вспоминает о Роберте Картере III-м. Я, например, ничего о нем раньше не слышал. Однако, как оказалось, это был единственный из «отцов-основателей» США, освободивший своих рабов. «За то, что он позволил себе столь непростительный грех, он и был обречен на историческое забвение». Кто же – спрашиваю я – несет ответственность за такую забывчивость? «Это не какой-либо человек, а система власти в целом – именно она всегда от имени всего человечества решает, кто заслуживает того, чтобы о нем помнили, а кого стоит забыть…. Мы представляем собой нечто гораздо большее, чем нам пытаются внушить. Мы намного прекраснее».

Гэри Янг

Guardian

Перевод Дмитрия Колесника

Читайте по теме:

Паула Вилелья. Интервью с Эдуардо Галеано

Андрей Манчук. Три встречи с Чавесом

Олег Ясинский. Carta para Chavez

Майкл Паренти. Нобелевская премия мира за войну

Олег Ясинский. «Desiformemonos». Призыв из Мексики

Талита Соарес. Почему нам нужна революция?

Николай Спорик. В чужой устав со своим монастырем

Денис Пилаш. Нежадан. Нефонтан

Олег Ясинский. Интервью с Камилой Вальехо

Дмитрий Колесник, Андрей Манчук. Интервью с Андрэ Влчеком

Гэри Янг. Англия: бунты были политическими