«Низовая» Европа

Предисловие редакции: 18-го мая Украина отметила «день Европы», торжественно введенный десять лет назад президентом Кучмой (о чем сейчас предпочитает не говорить ни власть, ни опппозиция). Парад барабанщиц, павильоны стран-членов ЕС, кулинарные фестивали, песенные конкурсы, торжественные речи чиновников – на этих мероприятиях задействовано все, чтобы задекларировать желание «идти в Европу», хоть «с фашизмом», хоть «без фашизма». Однако никто не говорит украинцам о том, что Евросоюз переживает ныне тяжелейший финансовый, долговой и политический кризис, что ставит под серьезное сомнение не только успешность, но и саму жизнеспособность такого политического образования.

Другими словами, и власть, и оппозиция совместно ведут нас в никуда – что является самой большой ложью современной украинской политики, и самой большим секретом Полишинеля, который хотели бы скрыть от украинцев две противоборствующие фракции украинской буржуазии.  

Сможет ли Евросоюз сохраниться в нынешнем виде или будет вынужден «ужаться» до состояния начала 1990-х? Как согласовать экономическую политику, учитывая интересы всех стран ЕС? Все эти и многие другие проблемы порождают дискуссии о необходимости радикальной «перестройки» или реструктурирования самого Евросоюза, поскольку ряд ошибок и недочетов «архитекторов» проявляется лишь со временем.

Какой же должна быть «новая Европа»? В качестве одного из вариантов ответов на него мы предлагаем вашему вниманию недавнюю статью французского философа и политолога Этьена Балибара.    

И снова тревога! Франко-немецкая пара – долгое время бывшая то ли мотором, то ли тормозом (в зависимости от вашей точки зрения) процесса формирования Европы – фактически распадается. Стоит ли сказать ли по этому поводу пару неприятных слов нашим немецким соседям, которые могут стать нашими хозяевами – или, может быть, лучше начать расчищать хлам у себя на заднем дворе и пойти на компромисс, чтобы избежать худшего сценария развития событий? Думаю, что лучше попытаться понять, что же происходит сейчас на самом деле и рассмотреть, что же представляет собой весь «европейский ансамбль» в целом. Поскольку все его составные части либо потонут вместе, либо вместе и выплывут.

Процесс формирования Европы сейчас застопорился по причине нехватки финансовых средств. Кроме того, он уже фактически дискредитирован в глазах общественности. Тем не менее, это не исключает возможности того, что эта уникальная политическая система будет развиваться дальше – пусть и «со скрипом». Систему Евросоюза нельзя назвать ни национальной, ни федеральной – скорее, она сочетает в себе негативные последствия обоих вариантов устройства и отныне не исключает возможности превращение любой страны в «подмандатную территорию», что отчетливо видно в свете последних событий в Италии и во Франции.

Италия расплачивается за подобную организацию ЕС тем, что становится практически неуправляемой – причем процесс этот, похоже, уже необратим. Это и есть расплата за годы правления Берлускони и проведение так называемой «революции сверху», в ходе которой по приказу Брюсселя и Франкфурта в итальянское правительство была введена команда технократов, тесно связанная с глобальными финансовыми институтами. При отсутствии альтернативы слева, фактически разорившийся итальянский политический класс пытается спасти себя посредством перехода от парламентской системы к президентскому правлению. Однако поскольку эти попытки предпринимаются посредством апелляций к, по сути, фиктивному национальному единству, что не имеет абсолютно никакой народной поддержки – то и успех этих попыток более чем сомнителен.

Франция, вроде бы, оградила себя от нестабильности при помощи своих институтов «Пятой республики» – однако и здесь ощутим упадок влияния этих институтов. Президент Франсуа Олланд, избранный благодаря обещаниям остановить уничтожение социальных благ, по-прежнему бессилен – он либо не желает, либо не в состоянии вступать в конфронтацию с финансовым капиталом, контролирующим буквально каждый его шаг. Все его попытки найти контр-баланс сил при помощи проекта федеративной «Латинской Европы», а также его призывы к соседям совместно бороться с терроризмом в Африке, оказались провальными. В результате он может теперь лишь колебаться между вероятностью утратить популярность в народе и вероятностью применения рыночных санкций – рискуя  в итоге получить удар с обеих сторон.

Неуправляемость с одной стороны и неспособность куда-либо двигаться – с другой. Это и называется системным кризисом. И заметьте, истоки этого кризиса заложены в национальном государстве. Однако причины его при этом являются общими для всей Европы и последствия кризиса тоже отразятся на всей Европе. Таким образом, кризис будет и дальше усугубляться, если не будет найдено какое-нибудь всеобъемлющее решение проблемы. Ведь сегодня кризис уже сказывается не только на «периферии» Европы, но и на двух странах-основательницах Евросоюза – наиболее экономически сильных государствах (после Германии).

Поскольку попытка создания федеральных европейских институтов оказалась провальной (как оказалось, ни одно государство на самом деле желает их вводить), вся европейская политика до сих пор определяется взаимоотношениями между государствами-членами ЕС. Паралич (если не полный развал) системы в данном случае просто неизбежен. И первыми жертвами этого станут те страны ЕС, которые первыми отвернулись от этого проекта.

Чтобы найти выход, важно понять фундаментальные причины нынешней ситуации. И здесь я хочу особо подчеркнуть две важнейших причины. Первую причину можно выразить очень просто – это огромный уровень неравенства. В первую очередь это, конечно, социальное неравенство, которое неблагоприятно сказывается на всех странах ЕС (в том числе и Германии), однако это неравенство неравномерно и распределяется между разными странами и регионами. Неравенство внутри неравенства – можно и так сказать. Причем неравенство еще и усугубляется кризисом, доходя до крайностей – особенно в некоторых средиземноморских странах, где уже наблюдаются вспышки жестокости и насилия, практически как на гражданской войне.

Такая фрагментация общества абсолютно не соответствует декларируемым целям создания Евросоюза. И вряд ли даже сама представительская система сможет долго протянуть, если всё будет продолжаться в том же духе. Бессмысленно надеяться на то, что политику всего евросообщества можно реструктурировать, не затрагивая при этом вопросов борьбы с социальным неравенством – при помощи восстановления программ социального обеспечения.

Таким образом, мы подходим ко второй проблеме: возрождению национализма, поразившего ныне как «господствующие», так и «подчиненные» европейские страны. Возможно, в проекте Европы изначально недооценивалась живучесть национализма. И речь в данном случае не только о культурных различиях или же о противоречивом наследии трагедий XX-го века. Проблема в том, что социальная защита населения и различные акции солидарности строились преимущественно вокруг такого понятия, как национальное единство.

Вполне естественно, что постепенный дрейф в сторону монетарного союза, происходивший во имя торжества принципов чистейшей конкуренции, спровоцировал внутри Европы беспощадные экономические войны, в которых сильный пожирает слабого. А затем победивший и сам сталкивается с экономической глобализацией, где каждый низведен до уровня простой пешки.

Когда мы сталкиваемся с подобными тенденциями развития, следует понимать, что простого решения этих проблем не существует, поскольку для этого необходимо не только свести воедино противоречащие друг другу точки зрения, но и полностью ниспровергнуть основные принципы, считавшиеся священными и неприкосновенными. Таким образом, мы видим все больше причин для того, чтобы немедленно начать реструктурирование всего Евросоюза – для того, чтобы затем уже выстраивать новую Европу.

Эта новая Европа, как весьма верно отметил Ульрих Бек в своей новой книге «Немецкая Европа», может строиться лишь «снизу вверх» – то есть, она должна быть результатом свободной и беспрепятственной эволюции различных гражданских инициатив, варьирующихся от совместных дебатов до протестов – вплоть до длительного восстания, которое может объединить людей, совместно ищущих пути выхода из кризиса. Однако и в данном случае формирование новой Европы возможно лишь при условии, что протесты эти не скатятся до националистических комплексов жертвенности и смогут предложить реальные альтернативы большинству жителей всего континента в целом.

Следует отметить, что и в таком случае возникнет необходимость в лидерстве. Кроме того, политические предложения необходимо будет озвучивать в понятном всем и каждому стиле. Кто-то, например, сейчас говорит о необходимости «Нового Курса» для Европы. Очевидно, что от Ангелы Меркель мы этого не дождемся. И, тем не менее, я утверждаю, что лидерство должна взять на себя та же Германия – и вовсе не потому что это «центр вселенной», а потому что основная задача сейчас состои в том, чтобы убедить население Германии в необходимости ориентироваться на благополучие всех жителей Европы в долгосрочной перспективе, пожертвовав сейчас теми благами, которые Германии дает ее нынешнее экономическое превосходство.

Таким образом, формирование новой Европы возможно лишь при соблюдении целого ряда условий, что крайне затрудняет его успешную практическую реализацию. И именно поэтому я настаиваю на необходимости его осуществления.

Этьен Балибар

Liberation

Перевод Дмитрия Колесника

Читайте по теме:

Славой Жижек. Прогнило что-то в европейском королевстве…

Андрей Манчук. Евролицемерие

Майкл Робертс. Кипр: что за шухер!

Костас Дузинас. «Весна священная»

Андрей Манчук. Янукович – президент оппозиции 

Алексис Ципрас. Греция – Ангеле Меркель

Алекс Лантье. Европе навязывают меры экономии

[Таким] - In this