Высокая цена отказа от классовой войны

Не желая признавать усиливающуюся классовую войну, они бесконечно упирают на теории заговора – обвиняя влияние России, спонтанные всплески женоненавистничества, волны мигрантов, восстание машин

Теги матеріалу: європа, корбин, криза, лібералізм, опортунізм, політики, сша

14.12.2017

Политическая атмосфера «Англосферы» наполнена буржуазной ненавистью. В Соединенных Штатах так называемый либеральный истеблишмент убежден, что он проиграл благодаря противодействию «жалкого сброда», которым манипулировали хакеры Владимира Путина и зловещие внутренние технологии Facebook. Кроме того, возмущенная буржуазия Великобритании страдает от того, что поддержка выхода из Евросоюза в пользу бесславной изоляции остается неизменной – несмотря на процесс размежевания, который можно описать только как «хаотичный Брекзит».

Диапазон анализа ошеломляет. Рост воинствующего парохиализма (забота об интересах своей социальной группы – прим.ред.) по обе стороны Атлантики изучается со всех точек зрения, которые можно представить: психоаналитической, культурной, антропологической, эстетической – и, конечно, с точки зрения политики идентичности. Единственный ракурс, который остается в значительной степени неисследованным, как раз и дает ключ к пониманию происходящего: идет непрекращающаяся классовая война, развязанная против бедных с конца 1970-х годов.

Эту ситуацию объясняют два показателя 2016 года – года Брекзита и Трампа, – которые, как обычно, были проигнорированы самыми проницательными аналитиками истеблишмента. Согласно данным Федеральной резервной системы, более половины американских семей не имеют права на получение кредита, который позволил бы им купить самый дешевый на рынке автомобиль – седан Nissan Versa по цене 12 825 долларов США. Между тем, более 40% семей Соединенного Королевства вынуждены полагаться на кредиты или на продовольственные банки, чтобы прокормить себя и покрыть основные потребности.

Уильям Оккам, британский философ четырнадцатого века, высказал прекрасную мысль – запутавшись в противоречивых объяснениях, мы должны выбрать то, которое содержит меньше противоречий и проще всего. Похоже, что при всей своей ловкости, аналитики истеблишмента США и Великобритании пренебрегли этим принципом.

Не желая признавать усиливающуюся классовую войну, они бесконечно упирают на теории заговора – обвиняя влияние России, спонтанные всплески женоненавистничества, волны мигрантов, восстание машин, и т.д. Несмотря на то, что все эти страхи тесно связаны с воинствующим парохиализмом, который подпитывал успех Брекзита и Трампа, они мало относятся к более глубокой причине – классовой войне против бедных людей, – о чем свидетельствуют данные о доступности автомобилей в США и кредитная зависимость большей части населения Британии.

Все верно – некоторые относительно богатые избиратели среднего класса также поддержали Трампа и Брекзит. Но большая часть этой поддержки основывается на страхе, вызванном наблюдением за тем, как низшие классы погружаются в отчаяние и ненависть – тогда как перспективы их собственных детей весьма туманны.

Двадцать лет назад те же либеральные аналитики культивировали невозможную мечту о том, что глобализация «финансиализированного» капитализма принесет процветание большинству. В то время, когда капитал становится все более концентрированным в глобальном масштабе и все более воинствующим по отношению к тем, кто не является собственниками активов, они декларировали, что классовая война окончена. По мере роста рабочего класса по всему миру, даже при том, что в «Англосфере» рабочие места и перспективы занятости сокращались, эти элиты вели себя так, как если бы классы ушли в прошлое.

Финансовый крах 2008 года и последующая Великая рецессия похоронили эту мечту. Тем не менее, либералы проигнорировали неоспоримый факт – гигантские потери, понесенные квази-криминальным финансовым сектором, были цинично переложены на плечи рабочего класса, который уже не имел для них никакого значения.

При всей самооценке прогрессистов, готовность элит игнорировать расширяющееся классовое расслоение в пользу слепой к классовым проблемам политикой идентичности, была величайшим подарком токсичному популизму. Лейбористская партия Великобритании, под руководством Тони Блэра, Гордона Брауна и Эдварда Милибэнда, была слишком робкой, чтобы даже упомянуть об усилении классовой войны против большинства после 2008 года – что привело к появлению на электоральном поле лейбористов Партии независимости Соединенного Королевства (UKIP), с ее «Брекзит-парохиализмом».

Похоже, приличное общество не обращает внимания на то, что теперь легче поступить в Гарвард или Кембридж, если вы черный, чем если вы бедный. Они сознательно игнорировали, что политика идентичности может быть столь же спорной, как апартеид – если позволить ей выступать в качестве способа для игнорирования классового конфликта.

Трамп не испытывал никаких угрызений совести, четко говоря об интересах своего класса – и, тем не менее, лицемерно обнимал тех, кто слишком беден для того, чтобы купить автомобиль, не говоря уже о том, чтобы отправить своих детей в Гарвард. Сторонники Брекзита тоже обнимали «простой народ», воплощенный в образе лидера UKIP Найджела Фараджа, пьющего в пабах с «обычными парнями». И когда большие группы рабочего класса развернулись против любимых сыновей и дочерей истеблишмента – Клинтонов, Бушей, Блэров и Кэмеронов – поддерживая воинствующий парохиализм, политические обозреватели осудили эти «отбросы общества» за их иллюзии в отношении капитализма.

Но не иллюзии о капитализме привели к недовольству, которое поддержало Трампа и Брекзит. Скорее, этому способствовало разочарование в умеренной политике, которая усилила развернувшуюся против них классовую войну.

Как и следовало ожидать, объятия с рабочим классом предоставили Трампу и «брекзитерам» поддержку избирателей, которая рано или поздно будет использована против интересов рабочего класса, и, конечно же, против меньшинств – неизменная политика получивших власть популистов, с 1930-х годов по сегодняшний день. Подобным образом Трамп использовал рабочую поддержку для введения скандальных налоговых реформ, чей голый расчет состоит в том, чтобы помочь плутократии – в то время как миллионы американцев сталкиваются с сокращением медицинских услуг и более высокими долгосрочными налогами, которые растут из-за дефицита федерального бюджета.

Таким же образом действует правительство британских тори, которое отстаивало популистские цели Брекзита. Недавно оно объявило о сокращении социальных, образовательных и налоговых льгот для бедных слоев населения на несколько миллиардов фунтов. Эти сокращения в точности соответствуют сумме, на которую был снижен корпоративный налог и налог на наследство.

Формирующий общественное мнение истеблишмент, который презрительно отвергает значение социального класса, способствовал образованию политической среды, в которой классовая политика никогда не была более токсичной и менее обсуждаемой. Выступая от имени правящего класса, состоящего из финансовых экспертов, банкиров, корпоративных менеджеров, владельцев СМИ и крупных отраслевых функционеров, они действуют точно так, как если бы их целью было передать рабочий класс в грязные руки популистов, с их пустым обещанием сделать Америку и Британию «снова великими».

Единственной перспективой цивилизовать общество и детоксифицировать политику является новое политическое движение, которое, действуя во имя нового гуманизма, устранит кричащую несправедливость, сложвшуюся в результате классовой войны. Судя по их брутальному обращению с сенатором США Берни Сандерсом и лейбористом Джереми Корбином, похоже, что либеральный истеблишмент, боится такого движения больше, чем Брекзита и Трампа.

Янис Варуфакис

бывший министр финансов Греции, профессор экономики в Афинском Университете.