В чем сила, товарищ?

У павшего когда-то режима Российской империи и коммунистов «позднего» СССР есть одна общая черта: неспособность эффективно наладить работу в новых исторических условиях. Белогвардейское движение имело немало сторонников в реакционных слоях общества, но так и не смогло организоваться для того, чтобы попытаться вернуть себе власть, вырвав ее у трудящихся. И то, что осталось от КПСС, тоже не смогло создать жизнеспособные организации. Все, что осталось от павших режимов, становилось еще меньше, удельнее, клановее, сектоподобнее.

До революции партия большевиков вела массовую организационную работу в условиях, которые были несравнимо хуже, чем в нынешние времена. Но после боев, поражений и арестов 1905-1907-го года она продолжала вести успешную работу на самых разных направлениях. Постсоветские компартии спустили и промотали все кредиты доверия, которые щедро предоставили им в девяностые ностальгировавшие по советскому прошлому народные массы. Это была уже совсем не та политическая сила, о которой писал Ленин. В первую очередь, потому, что она была организована совершенно не на тех принципах, которые он рекомендовал перенимать, ориентируясь на передовой для своего времени опыт немецкого капитализма или американского тейлоризма-фордизма. Живи основатель СССР сегодня, он нещадно склонял бы партию, пропагандируя изучение и внедрение передового мирового опыта, наработанного сейчас правящим классом.

Группа Путина держится у власти не только за счет силового и пропагандистского контроля над обществом, а еще и потому, что она пока может предложить ему больше, чем предлагает либеральная оппозиция. Конечно, то, что предлагает этот режим, очень далеко от реальной модернизации и поиска новых и лучших решений для развития страны. Но это выглядит лучше чем, реалии постмайдановской Украины и предложения «неполживых и рукопожатных» либеральных деятелей или олигархов вроде Березовского-Ходорковского.

Некоторые идут за опытом капитализма к «эффективным реформаторам». Но недавно я слушал выступление Германа Грефа, одного из лидеров этой тоталитарной секты – и понял, что оно представляет собой «телемаркетинг». Греф вставил в речь много красивых и модных слов, однако употреблял их без знания дела, – о чем я мог судить, работая с такими проектами на практике, – и сидящие в зале тоже не знали о чем он говорит, не понимая, как оно соотносится с реальным опытом. Это чистая пропаганда – а вовсе не рассказ о чем-то полезном для страны и ее граждан.

Когда вам рассказывают волшебные сказки о «гражданском обществе», «среднем классе»  и «малом бизнесе», спросите в ответ – что вы способны организовывать и  чем можете управлять, как это контролируете, на что реально влияете, у кого учитесь и чему учите других? Если у вас нет, не то что «партии», а даже «средства массовой информации» («коллективного организатора и пропагандиста»), которое было бы самостоятельно организовано «средним классом» или «мелким бизнесом» – без грантов или олигархических денег, и подчинения грантодателям или олигархам соответственно этому – то о какой силе «гражданского общества», «среднего класса» и «малого бизнеса» можно вести речь?

Уровень организационной мощности правых – это массовые кампании на основе ценностей прошлого века и еще более отдаленных времен, парамилитарные организации и погромы.

Уровень организационной мощности современных левых – пикеты и демонстрации, местами не очень успешная работа в профсоюзах. У левых бывшего СССР все еще печальней, и, зачастую, нет даже этого.

Между тем, в четырех абзацах из «Манифеста коммунистической партии» описывается то, что и сегодня вполне актуально для управления обществом:

«Буржуазия быстрым усовершенствованием всех орудий производства и бесконечным облегчением средств сообщения вовлекает в цивилизацию все, даже самые варварские, нации. Дешевые цены ее товаров – вот та тяжелая артиллерия, с помощью которой она разрушает все китайские стены и принуждает к капитуляции самую упорную ненависть варваров к иностранцам. Под страхом гибели заставляет она все нации принять буржуазный способ производства, заставляет их вводить у себя так называемую цивилизацию, т. е. становиться буржуа. Словом, она создает себе мир по своему образу и подобию.

Буржуазия подчинила деревню господству города. Она создала огромные города, в высокой степени увеличила численность городского населения по сравнению с сельским и вырвала таким образом значительную часть населения из идиотизма деревенской жизни. Так же как деревню она сделала зависимой от города, так варварские и полуварварские страны она поставила в зависимость от стран цивилизованных, крестьянские народы – от буржуазных народов, Восток – от Запада.

Буржуазия все более и более уничтожает раздробленность средств производства, собственности и населения. Она сгустила население, централизовала средства производства, концентрировала собственность в руках немногих. Необходимым следствием этого была политическая централизация. Независимые, связанные почти только союзными отношениями области с различными интересами, законами, правительствами и таможенными пошлинами, оказались сплоченными в одну нацию, с одним правительством, с одним законодательством, с одним национальным классовым интересом, с одной таможенной границей.

Буржуазия менее чем за сто лет своего классового господства создала более многочисленные и более грандиозные производительные силы, чем все предшествовавшие поколения, вместе взятые. Покорение сил природы, машинное производство, применение химии в промышленности и земледелии, пароходство, железные дороги, электрический телеграф, освоение для земледелия целых частей света, приспособление рек для судоходства, целые, словно вызванные из-под земли, массы населения, – какое из прежних столетий могло подозревать, что такие производительные силы дремлют в недрах общественного труда!».

И это – организация средств производства, производительных сил, научного и технического прогресса, умение мобилизовать и организовать с их помощью массы населения, – как раз и является той могучей силой, которая управляла миром во времена Маркса, управляет им сейчас, и будет управлять дальше.

Роман Подолян

Читайте по теме: 

Андрей Манчук. Come as you are

Алексей Сахнин. Практика против фразы

Флорин Поенару. Классовая перспектива в Украине

Алексей Цветков. «Почему я не «левый либерал?»