Вечный гастарбайтер

Когда Карл Маркс писал, что «пролетарии не имею отечества», он не провозглашал громкие лозунги, а всего лишь констатировал вполне очевидный на тот момент факт.

С начала промышленной революции и буржуазных реформ миллионы людей покинули свои дома и отправились в поисках заработка в чужие края. Заметим, что под «чужими краями» подразумевалась не только другие страны, но и иные провинции «своего» государства, различия между которыми остаются кое-где весьма значительным и до сих пор.

Рабочие-эмигранты, или гастарбайтеры, составляли значительную часть рабочего класса во всех быстро развивающихся промышленных и сельскохозяйственных регионах. Бежавшие от голодомора ирландцы стали частью английского пролетариата. И сегодня можно заметить влияние ирландского языка в жаргоне рабочих кварталов востока Британии. Около трети венских рабочих составляли чехи, что сильно раздражало молодого Адольфа Гитлера. В Будапеште квалифицированными рабочими были немцы, а на менее сложных работах были заняты словаки и венгры. Истинной «гастрабайтерской» нацией были норвежцы – две трети от прироста населения этой страны эмигрировало в поисках лучшей доли. Создается впечатление, что в плане трудовой миграции мир XIX века был более глобален, чем наша нынешняя реальность. Так, каждый год тысячи итальянцев именуемых «перелетными ласточками», отправлялись в Аргентину работать на сезонной уборке урожая. Цена пароходных билетов третьего класса делала такие поездки вполне выгодными. Западноукраинские крестьяне массово выезжали в Канаду, Австралию и Бразилию, мечтая о мифическом «мужицком царстве» в южноамериканских джунглях. 

Не говорящие на местных языках, постоянно мигрирующие в поисках заработка, равнодушные к националистической риторике местной буржуазии, это были поистине люди без отечества. Недаром язык классовой ненависти буржуазии того времени, постоянно сочетает отторжение «грязных морлоков» из рабочих подвалов и неприязнь к чужакам. Социалистическая и анархистская пропаганда рассматривалась как «занесенная извне» и «чуждая национальным традициям». А излюбленным способом борьбы против рабочих активистов в США, Аргентине и других странах была их депортация в качестве нежелательных иностранцев. 

В свою очередь, для социал-демократов лозунг интернациональной солидарности рабочих являлся необходимым предварительным условием для успешной политической деятельности. В большинстве случаев общие условия труда и жизни (в рабочих районах и поселках) способствовали формированию единого классового сознания. К тому же, группы рабочих разных национальностей занимали отдельные нищи на рынке труда.  Выходцы из Северной Англии, как правило, работали в шахтах, норвежцы и уроженцы островов Тихого Океана составляли команды морских судов, евреи работали в текстильной промышленности, ирландцы были заняты на тяжелых работах и так далее. Проблемы возникали, если трудящимся различных вероисповеданий, национальностей и рас приходилось конкурировать за одни и те же рабочие места. В Северной Ирландии, Южной Африке и США это приводило  к национальным, религиозным и расовым конфликтам между самими рабочими.

А как же обстояло дело в России? Огорчу наших борцов с «понаехавшими». И при царе-батюшке в России работали сотни тысяч рабочих-мигрантов, приехавших как из национальных окраин империи, так и из-за границы. В 1889 году правительство, заинтересованное в развитии нефтяных приисков в Баку, разрешило безвизовый въезд в Россию иранских подданных. Тысячи персидских рабочих устремились в русский Азербайджан. «Этот бедняк, перейдя границу, …идет к цели своей мечты (на заработки) голодный, оборванный, зарабатывая лишь по пути насущный хлеб», – писали о них в то время. Кроме эмигрантов из Ирана, на Бакинских нефтепромыслах работали армяне, немцы, русские, поляки, евреи. В 1915-1917 годах более 150 тысяч китайских рабочих было завезено в Россию для замены ушедших на фронт русских рабочих. Многонациональным был и рабочий класс Петербурга-Петрограда. Выборгская сторона была заселена выходцами из Финляндии. Еще в начале 1920-х годов, мало кто из рабочих Финляндской железной дороги говорил по-русски. Кроме финнов на заводах города работали немцы, латыши, поляки.  К примеру,  выходцы из Латгалии – восточной области Латвии, – специализировались на дорожных работах: мощении улиц, строительстве железных дорог.

Как и в других странах, в России, одни рабочие мигранты приезжали только на заработки, другие оставались  на новом месте, обзаводились семьями и новыми товарищами. Жестоко эксплуатируемые, гастарбайтеры начала XX века не страдали отсутствием боевого духа. Недаром черносотенная пресса писала об «инородцах», сбивающих с пути истинно-русских людей. Ну, а латышские и китайские полки времен гражданской войны стали страшной легендой для любителей хрустящей французской булки и «России которую мы потеряли».   

После Первой мировой войны и Великой депрессии масштабы трудовой миграции резко сократились – но полностью она никогда не исчезала. Так во время неудачной революции 1968 года во Франции, заметную роль сыграли испанские рабочие-эмигранты, трудившиеся на автомобильных заводах «Ситроен» и «Рено». А в левом и коммунистическом движение Германии активны выходцы из Турции и Курдистана.

Сегодня когда рабочий класс России пополняется выходцами из стран Средней Азии, Дальнего Востока, Кавказа и других регионов, наш долг состоит в том, чтобы приветствовать новых товарищей. Именно они, а не московские «bobos» («bourgeois bohemians» – термин, введенный  американским журналистом Дэвидом Бруксом для описания прослойки именуемой у нас «креативным классом»), являются будущем левого и коммунистического движения России. Перед нами стоят те же задачи, что и перед социал-демократическими активистами начала XX века – интегрировать новых братьев по классу в нашу жизнь, просветить их и организовать. Стачка рабочих «Дон-строя» в 2005 году, недавняя забастовка уборщиков в Невском районе Ленинграда  показывает то, что мы можем добиться успеха на этом пути. Перед нами огромная целина, из которой могут взойти железные когорты бойцов классовой войны. Так давайте засеем ее, заставив буржуазию пожать гроздья гнева.

Артем Кирпиченок 

Читайте по теме:

Андрей Манчук. Бараки «Олимпийского»

Дмитрий Колесник. Грани заробитчанства

Іван Франко. Емігранти

Андрей Манчук. Нечего терять. Протесты «евростроителей» 

Дмитрий Колесник. Strawberry fields для «Middle class»