Профессор Жижек и профессор Дюринг

Ответ на вторую часть интервью Славоя Жижека: «Наступают опасные времена»

Если в первой части своего «программного» интервью Славой Жижек критикует большинство современных «левых» за недостаточную «антикапиталистичность» (хотя его версия «антикапитализма» мало чем от них отличается), то во второй части он делает выводы, недопустимые даже для оторванного от реальности интеллектуала.

Прежде чем заявлять, что в канун войны в Ираке западному антивоенному движению стоило бы наладить совместные действия с нелегальной Иракской коммунистической партией, Жижеку стоило бы выяснить позицию этих «коммунистов» относительно планов империалистического вторжения в их страну. Потому что иракские «коммунисты»… целиком и полностью поддержали иностранную интервенцию.

В свете этого неудивительно, что оккупанты милостиво разрешили ИКП осуществлять свою деятельность, и даже быть представленной в марионеточном «правительстве». 

Далее Жижек ставит под сомнение объективно правильный тезис антивоенного движения о том, что «иракский народ должен освободить себя сам, без американской оккупации», – тем самым поддерживая эту самую оккупацию. И это при том, что новейшая история показала – подобные режимы в Тунисе и Египте пали без вмешательства иностранных интервентов. А вторжения в Ирак и Ливию привели, во-первых, к укреплению колониальной зависимости этих стран, во-вторых, отбросили их назад в социально-экономическом развитии, а в-третьих, укрепили реакционные исламистские движения, которые использовались интвервентами в качестве «пятой колонны».

Но Жижек прав в том плане, что антивоенному движению действительно было бы необходимо наладить связи с настоящими иракскими левыми, которые выступали с позиций интересов рабочего класса. Эксплуатируемые массы Ирака не пойдут за «левыми», которые поддерживают оккупацию и играют роль прислуги империалистов. Конечно, настоящим левым нет необходимости поддерживать всех, кто атакует «Зеленную зону» в Багдаде – но для них существует насущная необходимость последовательно поддерживать саму идею освобождения от оккупации и борьбы за это освобождение, как необходимого условия свободного развития страны.

Но пойдем дальше. Пытаясь «по-новому прочитать Маркса», Жижек удивляет нас откровением о том, что «деньги – это сильнейший инструмент свободы». Хотя господство финансового капитала в современном мире убедительно свидетельствует об обратном. Основным инструментом, посредством которого капитализм порабощает целые страны и континенты, навязывая им свои условия через структуры вроде Мирового Банка и МВФ, – это именно деньги, в форме кредитов. Товарно-денежные отношения – ключевой элемент капиталистического способа производства.

Если бы Жижек читал Маркса не «по-новому», у него вряд ли возник бы подобный вопрос: «Можно критиковать деньги как форму отчуждения, но как же тогда нам организовать комплексное социальное взаимодействие – так чтобы обойтись и без денег, и без прямого господства?».

Говоря о новом обществе, Маркс писал, что доля отдельного производителя в общественном рабочем дне — это его индивидуальный трудовой пай. И каждый отдельный производитель «получает от общества квитанцию о том, что им доставлено такое-то количество труда (за вычетом его труда в пользу общественных фондов), и по этой квитанции он получает из общественных запасов такое количество предметов потребления, на которое затрачено столько же труда» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19. С. 18.3). С преодолением капитализма будет преодолены и соответствующие этому способу производства товарно-денежные отношения.

Но «антикапиталист» Жижек фактически становится на защиту этих отношений, заявляя: «разве трагедия ХХ века – сталинизм – имела место не из-за попыток убрать пусть не деньги, но рынок? И каков же был результат?». Создается впечатление, что Жижек сам не разобрался в том, каким должно быть то общество, которое придет на смену капитализму, игнорируя попытку преодоления товарно-денежных отношений, осуществленную в СССР.

В СССР исторически в очень короткие сроки были достигнуты впечатляющие результаты в социальном, экономическом, научном и культурном развитии – высокий уровень жизни (во многом близкий или приближавшийся к уровню жизни населения самых развитых капиталистических стран), качественная бесплатная медицина и образование, всеобщий высокий уровень культуры, равенство полов, равенство национальностей.

СССР победил в войне с фашистской Германией, на которую работал экономический и промышленный потенциал покоренной нацистами Европы. Это было бы невозможным, если бы экономика и промышленность СССР не были эффективны, а большинство советских людей не поддерживали установившийся после революции 1917 года строй.

То, что всего через 15 лет после разрушительной для него войны СССР смог впервые в мировой истории осуществить космический полет (раньше, чем практически не пострадавшие и обогатившиеся на этой войне США) – еще одно доказательство сказанному выше тезисы. Более того, существование СССР, где была ликвидирована частная собственность на средства производства, в совокупности с борьбой рабочего класса в капиталистических странах вынуждали господствующий класс этих стран идти на уступки, что привело к созданию в период после Второй Мировой Войны «государства всеобщего благоденствия» во многих странах капиталистического «центра» и относительному улучшению жизни трудящихся капиталистической периферии. Именно помощь СССР стала одним из важных, во многих случаях – решающим фактором победы национально-освободительного движения в бывших колониях и зависимых странах.

В СССР и странах социализма не существовало никакого «прямого господства». Да, в этих странах, в силу ряда условий, сформировалась паразитическая привилегированная бюрократическая прослойка – но она была чужеродным элементом для социализма, находящимся с ним в антагонизме. Она управляла и пользовалась средствами производства (фабриками, заводами и т.п.), легально и нелегально пользовалась общественными благами, производимыми трудящимися, но она не могла всем этим владеть. Потеря своего поста тем или иным бюрократом автоматически означало потерю вышеуказанных возможностей. В связи с этим курс бюрократии на реставрацию капитализма, завершившийся ее победой в конце 80-х годов ХХ века,  вполне закономерен. И невозможно отрицать то, что это привело к величайшему социально-экономическому регрессу в СССР и бывших соцстарнах – да и во всем мире в целом.

Говоря об СССР, Славой Жижек демонстрирует более чем странные представления о его истории. После Гражданской войны здесь отнюдь не «настало прекрасное время», и жизнь не «вернулась в нормальное русло». Промышленность и инфраструктура были разрушены войной и интервенцией. К тому же, страна оказалась в тотальной экономической блокаде со стороны всего капиталистического мира. Она потеряла в войнах и эпидемиях множество трудоспособных людей, в том числе квалифицированных рабочих. Многие подались в деревню, значительное число специалистов и интеллигенции эмигрировали. Колоссальный уровень неграмотности, отсталое сельское хозяйство, голод и эпидемии были знаковыми факторами послевоенной эпохи. Перед большевиками стояла задача запустить экономику и вернуть жизнь в нормальное русло.

Политика НЭПа позволила решить эту задачу и накопить необходимые ресурсы для перехода к индустриализации. Бюрократизация была в этих условиях практически неизбежным явлением, и партия должна была подготовить из рядов рабочего класса и крестьянства соответствующие кадры, которые могли бы решать задачи управления, диктуемые следующим этапом развития.

Жижек утверждает, что «по окончании Гражданской войны в стране просто не оставалось более организованного рабочего класса». Рабочий класс, конечно же, не был полностью уничтожен, как это представляется Жижеку – но претерпел существенные трансформации. Рабочие, солдаты и красные командиры, массы бедного крестьянства и часть интеллигенции освободились от рабской зависимости от воли рынка и диктата буржуазии. Вместе они постепенно составили ряды обновленного класса трудящихся – строителей новой жизни, то есть «из класса в себе превратились в класс для себя».

В дальнейшем, после того как старые классы (в смысле единства образа жизни, уровня образования и целеполагания) были полностью уничтожены, и на смену старым институтам государственного управления начали появляться новые государственные институты, этот класс для себя стал выходить на общественно-политическую арену. Насколько эти институты были именно народными демократическими инструментами этого нарождающегося класса – в этом нужно будет еще разбираться. Однако, именно партия большевиков породила все эти институты и смогла мобилизовать большие массы людей на их развитие и защиту.

Тут встает вопрос о самой партии. Необходимость сохранить партию (наряду с вновь созданными и заработавшими гражданскими институтами) диктовала внешняя и внутренняя обстановка после Гражданской войны: разруха и враждебное окружение, необходимость защиты завоеваний трудящихся. C другой стороны, партия – есть инструмент, характерный для классового общества, поскольку она предполагает жесткую дисциплину, подчиненную необходимости борьбы за власть и за сохранению этой власти. По-видимому, только этот инструмент (как показывает исторический опыт Октября) способен решить задачу взятия власти в буржуазном обществе.

Революционная партия – это авангард рабочего класса, который ведет его на борьбу за уничтожение капиталистической системы и на строительство нового беcклассового общества,  создавая условия для реализации основного принципа социалистического общества – максимального удовлетворения разумных потребностей всех членов общества.

На общественно-политической арене после эпохи Гражданской войны мы можем видеть представителей этого нового нарождающегося класса рабочих и работниц, основные моменты в жизни которых планировала и решала партия, состоящая в большей мере из тех же самых работников и некой узкой прослойки проверенных людей, которая руководила партией. Народившиеся государственные и общественные институты, так или иначе, подчинялись воле партии и решению съезда. Объективными причинами возникновения такой политической системы были социально-экономические условия в Советской России после революции, и в первую очередь – относительно немногочисленный рабочий класс и отсталость крестьянских масс, составлявших большинство трудящихся страны.

При такой системе трудящиеся кооптировались во власть, но не были представителями коллективов, делегированными для решения конкретных проблем, а выступали проводниками воли самой власти (верхушки бюрократов, которая в конечном итоге прибрала к рукам партию) в коллективы. Часть из них затем пополняла привелигированную бюрократическую прослойку. В конце концов, такая система восторжествовала – поскольку партия уже не контролировалась рабочим классом, а контролировалась бюрократией.

Возвращаясь к вопросу о преодолении товарно-денежных отношений, следует отметить, что научно-технический прогресс уже сейчас создал средства, позволяющие решить эту проблему после победы социализма. Та самая система электронных банковских карточек, которыми сейчас пользуется значительная часть населения земного шара и будет теми «квитанциями-паями», о которых писал Маркс. Используя их, можно будет учитывать долю участия каждого в общественном производстве, и соответственно, в получении благ, которые будут предоставляться в натуральной форме. Такой карточкой можно будет оплатить обед или покупку стола на кухню, однако начисленное на карточку нельзя будет использовать, как капитал – так как такая функция будет отсутствовать у новых «денег».

Технические возможности позволяют любому члену общества видеть доходы и расходы любого другого его члена. Это позволит эффективно бороться с нетрудовыми доходами, коррупцией и привилегиями – и даже снизят преступность, потому что украденную вещь можно будет только поменять на другую вещь.

Развитие вычислительной техники и сетей связи позволяет решить и ряд других проблем, которые неизбежно встанут перед новым, социалистическим обществом. Так, уже сейчас есть все технические возможности, для того чтобы обеспечить участие каждого члена общества в принятии решений – это, в частности, доказало успешное применение этих сетей в организации социальных протестов. Уровень культуры и знаний большинства населения сейчас гораздо выше, чем сто лет назад – и реализовать мечту Ленина о том, чтобы каждая кухарка могла принимать участие в управлении государством, несравненно легче, чем в его время, и вполне реально.

Если Жижек вспомнил о фантастике, тогда ему лучше стоило бы упомянуть Ивана Ефремова, который еще в пятидесятые годы прогнозировал использование в будущем коммунистическом обществе системы всемирного электронного голосования для принятия решений по важнейшим вопросам, с учетом мнения каждого жителя планеты.

Использование вычислительной техники и сетей связи дает возможность решить проблему эффективного планирования. Широко известным опытом такого рода было использование системы «Киберсин» правительством Сальвадора Альенде в Чили. С начала 70-х годов XX века до сих пор возможности подобных систем возросли в тысячи раз. Теперь органы планирования не будут такими раздутыми и неэффективными, как полвека назад. Эти же средства позволят обеспечить учет и контроль со стороны каждого члена общества, сведут до минимума бюрократизм – ведь любую необходимую информацию или документ можно будет получать в онлайн режиме.

Разумеется, все это исключает сохранение рыночных отношений. Как показал наш исторический опыт, эти отношения способствуют реставрации капитализма.

Говоря о критическом анализе современного левого движения, можно согласится с Жижеком – уточняя, однако, что отказавшиеся от марксизма парламентские левые «довольны своей ролью оппозиции и боятся вмешиваться в ход событий». В результате, сейчас, практически, невозможно увидеть какую-либо разницу между действиями «левых» и правых, которые одинаково проводят политику «мер жесткой экономии» в интересах класса капиталистов, усугубляя и без того бедственное положение трудящихся масс.

В большинстве стран мира (кроме части арабских стран) пока еще нет сложившейся революционной ситуации – но уже проходят мощные выступления эксплуатируемых и обездоленных масс. В полном соответствии с ленинским определением, «верхи» пока могут управлять по-старому, несмотря на недовольство масс. Однако все их действия подталкивают трудящихся к той последней черте, за которой они не ограничатся обычными демонстрациями. Задача настоящих левых не состоит в том, чтобы пытаться конструировать «альтернативные» марксизму теории – чем, по примеру профессора Евгения Дюринга, своего далекого предшественника из XIX века, занимается сегодня профессор Жижек. Нам видится совсем иная задача, – используя проверенную и научно обоснованную теорию марксизма, левые должны повести массы на слом капиталистической системы, а затем на строительство нового, социалистического мира.

С рабочим приветом из Молдовы!

Георгий Кодряну, Вадим Лунгул, Александр Ломакин

Партия «Народное Сопротивление»

Читайте по теме:

Cлавой Жижек. «Нам пора начать мыслить»

Cлавой Жижек. «Мой лозунг: «никакого диалога с врагом!»

Славой Жижек. «Наступают опасные времена»

Андрей Манчук. «Вино разлива 2011 года»