Who is mister Worker?

Часть левых считает промышленный пролетариат основным субъектом революции со всеми вытекающими последствиями, а прогрессивная либеральная общественность – быдлом. Это редкий случай, когда истина не где-то рядом и даже не посередине.

Для примера возьмем завод средней руки – один из федеральных государственных унитарных предприятий (ФГУП) из Екатеринбурга. Обобщенный образ сферического заводчанина в вакууме получается приблизительно таким: это немолодой человек, который остро нуждается в улучшении жилищных условий (не себе, так детям!), но сам жилье не снимает, так как средств для этого нет. Он не готов самостоятельно оплачивать дополнительные медицинские услуги, а обедает, из экономии, тем, что принес из дому. Разумеется, из-за возраста, он не заинтересован в компенсации затрат работодателем на занятия спортом, которые повсюду, вдруг, стали платными. Если он маленький начальник (руководитель группы или бюро), то может себе позволить недорогую иномарку в кредит. Именно поэтому отдыхает он, скорее всего, на даче, так как полноценное санаторно-курортное лечение себе вряд ли оплатит – есть расходы и поважней! При этом нужно учитывать разгром домов отдыха, которые ранее были на балансе профсоюзов.

До настоящего времени проблема с местами в детских садах на госпредприятиях остро не стояла. Это связано с общим спадом рождаемости, неюным возрастом среднестатистического сотрудника и тем, что сейчас дошкольные учебные учреждения находятся в собственности заводов. Однако все они, так или иначе, будут переведены в собственность муниципалитета, так что проблема эта будет только обостряться. И, наконец, он совсем не доверяет негосударственным пенсионным фондам. Но не потому, что работает на госпредприятии, а потому, что за последние двадцать лет система пенсионного обеспечения меняется уже в третий раз!

По сути, многие заводчане – люди совершенно неприспособленные к нынешним социально-экономическим реалиям. Даже обладая блестящим образованием и огромным опытом, они могут не прижиться «на вольном выпасе». За редким исключением высококлассным инженерам 90-х удавалось организовать свой бизнес (по производству или перепродаже чего-либо – ни суть важно). Подавляющее большинство из них вернулась из свободного плавания на «родной завод». История знает десятки случаев возвращения таких блудных сынов.

Таким образом, рассчитывать сотрудник может только на работодателя. Первопричина такого положения – низкая заработная плата, которую этот самый работодатель и платит. Ее размер - главное унижение работника. Для супруги инженера даже его физиологический минимализм может отойти на второй план, но никак не это финансово-зарплатное недоразумение.

Заводчане очень нуждающиеся в социальной поддержке люди. В таких условиях обеспечить управляемость и лояльность коллектива непросто. Так, на предприятии начался отток кадров, а количество прогулов и недопусков к работе из-за пьянок в 2013 году, по сравнению с предыдущим, удвоилось! Так бывает, когда предприятие функционирует неритмично. Поэтому половину смен ты умираешь от тоски, а потом выходишь на сверхурочные, так как пришли комплектующие, а план – «горит»! Таким образом, ежедневно рабочий совершает производственный подвиг, выполняет план, в условиях, когда вовсе может не приступать к работе, например. Соответственно, ежедневно «спасая Родину» а) выматываешься, б) можешь себе позволить

Значительная часть заводчан в трудовой книжке имеет единственную запись: «Принят на работу…». Хотя, в миллионном городе много соблазнов, а найти более высокооплачиваемую работу несложно. Еще можно понять, когда трудовая деятельность инженера началась в 1964 году: работать в «оборонке» было престижно, зарплаты были высокими, комплект социальных гарантий полным, а жилищная программа эффективной. Но когда карьера началась в 1994-ом или 1997-ом… Дело тут совсем не в «патриотизме» и (или) трудовых династиях. Возможно, эти понятия всегда использовались лишь для того, чтобы мотивировать рабочих к прибавочному труду[1]. Но даже если в советское время это было не так, то сейчас представления о рабочей гордости полностью дискредитированы. Заводчане прекрасно понимают: если затянули шарманку про отраслевой патриотизм – в очередной раз жди частичного невыполнения коллективного договора.

Работодатель занимает предельно двусмысленную позицию: с одной стороны - славит «человека труда», чтит заводские традиции, почитает трудовые династии. С другой, - десятки людей, отдавших предприятию не один, а по четыре – пять десятков лет в одночасье оказываются по ту сторону проходной по прихоти некого «эффективного менеджера». Так оформляется межпоколенческий конфликт на заводе. Однако «министры-администраторы» вполне способны организовать противостояния не только между старожилами и новичками: бюрократической войной друг на друга ходят друг на друга отделами! Причина тому - административная дикость. Дипломированные юристы умеют управлять только по принципу «Разделяй и властвуй». В этих условиях, любая показуха и очковтирательство соцсоревнований выглядит верхом управленческого искусства.

Молодежь на предприятии не задерживается: вчерашние студенты набираются опыта и уходят. Из тех, кто остается – пофигисты и карьеристы, причем первые – это несостоявшиеся вторые. Более того, где это возможно, приоритет отдается молодым людям… без высшего образования! Считается, что у них меньше запросов, прежде всего – в размере зарплаты. Так что #ЗатоСтабильность это лишь отговорка. Программы омоложения личного состава предприятия наталкиваются на внутреннее сопротивление. Так, отработавшим на заводе десятки лет, непонятно, почему человек без опыта может получать больше него. Но одновременно оплату подъемных новичкам и финансирование программы наставничества администрация «не потянет». Все эти факторы определяют великовозрастный состав коллектива. Любопытный момент: на вопрос «Почему Вам нравится работать на заводе?», треть ответила «Близко от дома». Это отголоски успешно реализованной жилищной программы, когда вокруг завода вырастал новый микрорайон.

… Очередь на проходных начинает скапливаться за тридцать – сорок минут до конца смены. Срабатывает стадный инстинкт и твердая уверенность в том, что всех – не накажут, а значит - не накажут никого. Причем, это бывает даже тогда, когда гособоронзаказ предприятием отчаянно не выполняется. Явление это берет свое начало из 70-х – 80-х годов, когда со снабжением продовольствием в Свердловске дела обстояли худо. Заводчане выстраивались в колонны, длиной превосходящие очередь в Мавзолей, затем, чтобы бежать в магазин и успеть отовариться. Рациональных объяснений современным очередям у проходной нет. Просто традиция такая. Так, в гротесковой форме перемешаны худшие черты двух систем. Отчуждение рабочих от результатов своего труда помножено на абсолютную безынициативность современного «менеджера по клинингу».

Директора предприятий являются техническими исполнителями воли вышестоящих органов госпорпораций. Причем, для удобства управления ими, сверху спускаются взаимоисключающие приказы и ставятся сроки по их исполнению. Несмотря на то, что директор, рабочий и уборщица в равной степени являются и трудящимися и наемными работниками, относятся они к разным классам. И антагонистические противоречия дают о себе знать. Так, на встрече с мастерами цехов и отделов генеральный директор одного из ФГУП заявил:

- Рабочего нельзя перекармливать, потому что он должен быть управляемым.

Сразу встает вопрос: кто кого кормит? Кроме того, «управляемость» нужна только для того, чтобы рабочий продолжал трудиться даже в условиях, когда по закону может этого не делать.

Кроме кнута есть и пряник. Существует заводская практика оплаты различных услуг, например, в рамках добровольного медицинского страхования. Администрация предприятия выдает сотрудникам беспроцентные займы. В 2014 году их размер составлял 800 тысяч рублей, деньги должны быть использованы в качестве первоначального взноса на покупку жилья в ипотеку. Выделяются комнаты в заводском общежитии. Десятки людей получили компенсационные выплаты за проценты по ипотечным кредитам. Кроме того, принято почти сто обращений для получения медицинской помощи по ДМС.

То есть, существует банальный договор о мире и сотрудничестве между ослом и морковкой, в котором нет места политактивистам, как бы они к тому не стремились. Поэтому раздавать листовки у проходной – контрпродуктивно. Проблемы нашего абстрактного рабочего предельно конкретны. Кто их может решить? Из четырех вариантов ответа нужно выбрать один: а) Путин, б) администрация завода, в) профсоюз, г) Навальный[2]. Нужное – подчеркнуть! Крайние варианты, судя по всему, отпадают, поскольку наш герой не вчера родился и гидрографию молочных рек с кисельными берегами знает на пять баллов. Остаются только директор и профорг.

Что касается места промышленного пролетариата в современной российской жизни, то используют его в качестве опоры путинизма. По крайней мере, это ловко удалось в начале 2012 года, когда недовольство своим положением рабочих было канализировано в нужном Кремлю русле. Получилось прямо по Майклу Муру: «Самые обездоленные, люди, которым труднее всех – готовы умереть за эту систему, они первыми приходят на помощь, чтобы спасти ее. Единственное, чего они требуют – не мобилизовывать их без абсолютной необходимости». И функция интеллигенции в том, чтобы облегчать жизнь рабочих, которые и без того пребывают в крайне тяжелом положении. Однако на деле представители «креативного класса» соревнуются между собой, лишь в том, как бы половчее налепить облыжных ярлыков погаже. Нужно стимулировать сознательность и личностный рост «человека от станка» и уж во всяком случае – не скотинить его и не сволочить.

Александр Семухин