Домой к маме

Это было в августе 2014 года, в разгар боёв. Мы ехали с Димкой по запорожской трассе, возвращаясь в Донецк. Димка – сын моих друзей, ему около шести лет. 

Димка щебетал всю дорогу. Он не замолкал ни на минуту, хотя ему были даны четкие указания – молчать на всех блокпостах, не отвечая никому ни на какие вопросы. У меня не было его свидетельства о рождении – мало ли что могло бы случиться. Но он все время что-то рассказывал, привлекая к себе внимание.

О чем говорил ребенок на Донбассе в 2014 году? Ну, естественно о войне – у нас ведь война идет. И поначалу это было даже по своему забавно – слушать, как ребенок рассказывает взрослому про войну:

– Я меня целый пакет осколков от «града»...

– А потом начали стрелять большие пулеметы…

– Я в Моспино у бабушки пушку видел...

– А у нас во дворе «град» стоял...

– Тетю... Тетю, говорят, ночью убило. Нас туда не пустили...

Однако потом стало грустно, и на меня накатила тоска. Ребенок который звонким детским голосом рассказывает тебе о подобных вещах – это же просто ужас. Какое же это детство?

А ведь в его возрасте у нас были совсем другие рассказы:

– А мы были на рыбалке…

– А я на черешню залез…

– Меня папка водить учил, я у него на руках сидел…

Подумалось, какое же страшное сейчас детство у этих маленьких людей. Надеюсь, что Димка все это забудет, но, почему-то, кажется, что нет – я же помню свое.

Проехав Александровку, подъезжая к блокпосту, мы заметили голосующих мужиков. Перед блокпостом была автомобильная пробка. Один из них постучал в окно:

– Возьмите нас, мы здесь уже два часа стоим на жаре, из Бердянска домой в Макеевку целые сутки едем. В районе Еленовки идут бои, мариупольскую трассу перекрыли. Под Новомихайловкой нашему автобусу пробило шину осколком. Чудом сюда доехали.

Впереди действительно стоял повернутый набекрень желтый автобус.

Я спросил: – Сколько вас?

– Четверо.

– Ладно, садитесь. А вещи – в салон. Багажник забит продуктами и вещами.

У незваных попутчиков был измученный вид. Они рассказали о том, как сутки едут в автобусе, как их долго мурыжили на украинских блокпостах, как автобус петлял по селам, как они попали под минометный обстрел, как месяц сидели на море – убежав туда от войны. Да, тогда еще все надеялись, что вот-вот и все закончится. Теперь они рады, что едут домой – в Донецк, что бы там сейчас не происходило. 

Честно говоря, я их почти не слушал, полностью сосредоточившись на долгой опасной дороге – даже имен не запомнил. Но вот Димка слушал наших попутчиков, открыв рот. А они, в свою очередь, внимательно слушали ребенка, который серьезно и обстоятельно рассказывал им новости о войне.

На въезде в Донецк проверяющий документы ополченец опешил:

– Ничего себе у вас банда. Откуда такие едете?

Действительно: идет война, а тут пять мужиков и ребенок в одной машине! Я, наверное, тоже растерялся. У нас проверили документы. Попутчики рассказали свою историю о подбитом при обстреле автобусе – и мы поехали дальше. В конце пути мужики поблагодарили нас: меня – за то, что подвез, Димку – за новости. Димка был горд.

Приехали домой. Все были счастливы – Димка, его мама и папа.

Хорошая вышла поездка. Уже потому, что все остались живыми.

Денис Лёвкин

Читать по теме:

Егор Воронов. Праздники под гул орудий

Андрей Манчук. Кого убили в Донецке

Юлія Малькіна. Іменем любові, здавайтеся

Андрей Манчук. Могила

Всеволод Петровский. Загляни в свое зеркало, Майдан

Иван Зеленский. Украинец, житель Донбасса