Надо ли идти на трибуну?

Не лучше ли левым уйти из этого движения? Не ходить на массовые дефиле «общедемократов»? Не гнаться за «дешевым пиаром» в «буржуазных СМИ»? Не лучше ли пойти к проходным заводов, вернуться к изданию своих не очень тиражных, зато политически принципиальных и последовательных газет

Теги матеріалу: лібералізм, ліві, політики, сахнін, срср-ex

15.01.2013

Украинский портал Ліва любезно взял на себя роль почтового сервера, через который проходит переписка левых активистов. Во всяком случае, именно таким путем я получил адресованное мне письмо Артема Кирпиченка. Это письмо, полное критики, оказалось как нельзя более актуальным. В «Левом фронте» сейчас идет самая напряженная политическая дискуссия, ровно по тем проблемам и сюжетам, которые в своем письме затрагивает Артем. С его позволения, мой ответ будет частью этой дискуссии в том числе.

Главный вопрос, который Артем ставит в своем тексте – тактика левых в массовом демократическом движении. Что же, на сегодняшний день, это, пожалуй, действительно самый важный вопрос.

Я попробую обсудить всю последовательность вопросов и связанных с ними разногласий, которые возникают, когда мы пытаемся сформулировать нашу тактику в связи с участием в общедемократическом протестном движении.

Итак, первое. А надо ли вообще в нем участвовать? Ведь общедемократическое движение, как минимум, не является классовым движением рабочего класса. Это движение выдвинуло такую повестку дня, в которой нет места риторике классовой борьбы – да и социальные вопросы изначально им почти не затрагивались (правда, потом левые их все-таки поставили). К тому же, в движении пользуются большим влиянием либеральные и популистские политики, которым мы не доверяем (в отличие от многих тысяч людей). Наконец, это движение во-многом воспроизводит авторитарно-популистскую политическую культуру, организуясь вокруг вождей на трибуне, и не перерастая в структуры низовой самоорганизации.

Такие призывы нередко приходится слышать сегодня в левой среде. Я убежден, что они отражают полную беспомощность и страх перед реальной массовой политикой, тоску по старому доброму левацкому гетто, где мы годами существовали, проклиная режим и систему, но не нанося ей при этом ни малейшего урона, вне поля зрения общества.

Я разделяю доминирующую (но не единственную) в левом дискурсе традицию, согласно которой субъектом общественных перемен, ведущих к социализму, могут и должны быть только массы. Организованные, осознавшие свой классовый интерес и т.д. и т.п. Но массы, а не горстка героев; не заговорщики, овладевшие мудростью мира, или просвещенные правители. Поэтому я без малейшей симпатии отношусь к призывам повернуться к массам спиной. Любой призыв уйти из массового движения, со ссылкой на то, что оно «неправильное», кажется мне политической трусостью и высокомерием, в основании которых лежат сектантский догматизм и интеллектуальная косность.

Левые не должны отворачиваться от массового движения. Они должны бороться за влияние в нем, за изменение его организационных форм и доминирующих политических установок, но не уходить. Я догадываюсь, что найдутся те, кто прибегнет к ходульным историческим аналогиям и станет ехидно спрашивать, стал бы я, в своем преклонении перед народными движениями, маршировать с массами организованных штурмовиков, и т.д. Но мне не хочется участвовать в этой пустой интеллектуальной эквилибристике. Я предлагаю здесь согласиться – или же нет – с принципиальной постановкой вопроса: левые ни в коем случае не должны чураться массового движения, они не должны поворачиваться к нему спиной. С людьми и группами, которые согласны с нами в этом, основном пункте, есть предмет для дальнейшей дискуссии.

В левых рассылках и некоторых публикациях мне приходилось сталкиваться с набором презрительных клише, которыми обозначалась публика, вовлеченная в «болотный» протест. Этих людей называют «хипстерами». Пропагандистский штамп, выдвинутый когда-то либеральными публицистами, помещают в подчеркнуто иронический контекст: «креативный класс, ага». Артем Кирпеченок и вовсе обозвал протестующих «дворцовыми лакеями». Эта аморфная толпа описывается как социальная среда, чуждая трудящемуся большинству (и, конечно, левым – как его патентованным представителям). Она противопоставляется «рабочим», которые в рамках этого дискурса фигурируют как совершенно абстрактная фигура – что-то вроде мессии, который грядет в громах и молниях, потому что так было предсказано пророками.

Я думаю, что эти противопоставления лишены всяких социологических предпосылок. Нравится нам это или нет, но в сегодняшнем протестном движении больше рабочих, чем во всех наших организациях и сектах вместе взятых – даже если считать только «промышленных рабочих». А если причислять к пролетариату всех, кого причисляют к нему наши левые схоласты, тогда придется признать, что большинство протестующих это именно люди наемного труда, а вовсе не буржуазия и топ-менеджмент. Это, конечно, автоматически не превращает движение в пролетарское – но, все-таки, обязывает бороться за его будущее.

Как рассказывали нам социологи, доля людей левых взглядов (от анархистов до социал-демократов и от «новых левых» до коммунистов) непрерывно росла на протяжении протестной эпопеи. Из трети (что тоже не мало) она превратилась в половину, и даже больше.

Так что, дорогие товарищи, это совсем не «марширующие штурмовики». И отделаться от участия в демократическом движении ссылочкой на «хипстеров» тоже не удастся.

То, что мы наблюдали от 10 декабря до 6 мая, и потом – вплоть до недавнего шествия «против подлецов» – это единственное массовое политическое движение, направленное против правящего истеблишмента и выстроенной им системы, которое проявило себя за долгие годы. За год своей истории это движение продемонстрировало способность к эволюции. Его политический профиль менялся, и менялся в сторону радикализации и расширения требований. Кроме того, это движение продемонстрировало потенциал самоорганизации. В мае минувшего года он выразился в практике московских «оккупаев». Наконец, это движение не превратилось в чей бы то ни было политический проект – хотя попытки подчинить его себе делались многими. На мой взгляд, этого достаточно для того, чтобы рассчитывать, что именно это движение станет колоколом, который разбудит пока молчащее российское большинство.

Но товарищ Кирпиченок зовет нас отвернуться от «хипстеров» и лакеев, обещая взамен вековую мудрость «нового российского пролетариата», который-де знает своих классовых врагов и не простит левым преступного соглашательства с ними. Блажен, кто верует, Артем! Российский пролетариат сегодня, к сожалению разбит. Он лишь экономическая и социологическая абстракция. Это «класс в себе» – но, к сожалению, не «класс для себя». Сегодня пролетариат остуствует на исторической сцене в роли субъекта политического процесса. Промышленные рабочие чаще других голосуют за «Единую Россию» и ЛДПР – и далеко не всегда делают это из-под палки. Рабочие больше других категорий населения разделяют сегодня буржуазные идеологические конструкции и обывательские предрассудки, включая националистические комплексы – не стоит заслонять от себя эту реальность. А чтобы изменить эту кошмарную ситуацию, нам с вами, Артем, надо идти не только к печальным проходным уцелевших заводов, но, в первую очередь, к пробудившимся массам. К единственному на сегодня реальному политическому движению народа. А не третировать его, называя «хипстерами» и «лакеями».

Если мы признаем, что левым необходимо участвовать в массовом протестном движении, тогда перед нами встает второй вопрос – о том, как именно это следует делать. Здесь критики «Левого фронта» тоже имеют что сказать. Мол, нам надо противопоставить либеральным политикам и всяким популистам пролетарскую альтернативу. Для этого нас приглашают вступить в священную войну с политическими оппонентами – чтобы разоблачать перед лицом простых участников лицемерие либералов и их программу косметических перемен, которая никак не улучшит положение народа.

Это хорошее предложение, и мы всегда были готовы его поддержать. Но как воплотить его в жизнь практически? Приходить на массовые акции и раздавать листовки, где будет написано, что персонажи на трибуне – гады, каждый в отдельности и все вместе? Я ничего против этого не имею (больше того, я сам писал такие листовки, и мы раздавали их на некоторых митингах и на «оккупаях»), но практика показывает, что это далеко не самая эффективная технология. Ей уже давно пользуются многие, и среди левых, и среди обычных городских сумасшедших. Но что-то не видно, как вся эта публика на деле разворачивает массовое движение от авторитарно-популистской модели к хоть какой-нибудь еще. Да и где, собственно, эта публика? И что про нее известно людям, за пределами сообщества сектоведов?

И проблема здесь не в малых тиражах и слабых медийных возможностях сторонников бескомпромиссного джихада против либералов. Дело не в том, что они плохо владеют пером или приводят неубедительные аргументы. Главное, что вся эта критика остается обыкновенной абстракцией. Она не содержит в себе практической альтернативы – даже на уровне организации альтернативного протестного митинга. «Если Немцов такой плохой, то что жк ты сюда ходишь, а не организуешь свой митинг?» – логично спросят «на марше миллионов» у автора «принципиальной листовки».

«Стоп, братцы, напомните, а чем так плох Немцов, Навальный, Собчак? – спросит любой рабочий из числа «хипстеров» – Что, один был вице-премьером, второй вроде как симпатизирует националистам, а третья вела «Дом-2»? Ну, допустим, все это нехорошо. Но ведь сейчас-то они борются с Путиным, а Путин – это точно плохо. Это антисоциальный и авторитарный режим. Вот свергнем Путина, настанет демократия и будете себе на свободном телевидении кидаться фекалиями друг в друга. Это называется – «парламентаризм». Или вы считаете, что с Путиным бороться не надо? С курсом нынешнего правительства, партии «Единая Россия»? А если надо, так не мешайте умным дядям, если самим слабо».

Я-то как раз считаю, что Навальный, Собчак, Немцов – это опасно и плохо, и не в каком-то далеком будущем, а уже сейчас. Плохо тем, что они пытаются – или, как минимум, хотят, – заключить сделку с правящим классом. Они желают разменять народный протест на новые декорации, на партию новых табличек на дверях властных кабинетов. И я могу указать, как именно они это пытались делать. Они вели переговоры с Кудриным (а через него – с Путиным). Они пытались привязать протестную кампанию к президентским амбициям Прохорова. Они отказывались расширять повестку митингов за счет социальных требований – именно для того, чтобы не брать на себя каких бы то ни было обязательств и не позволить протестному движению выйти за пределы того социального гетто, в котором оно очутилось. Они (и им подобные) предлагали вообще отказаться от радикальных требований и протестных кампаний, в пользу флеш-мобов и всяческой возни вроде формирования избиркомов.

Каждый из этих вопросов означал принципиальные и конкретные разногласия с Немцовым, Собчак, Навальным и Ко. А ведь это была часть повестки, актуальной для десятков тысяч протестующих. Дискуссия по этим вопросам не была пустой абстракцией – в ней участвовали и за нею следили тысячи. И многие из них пошли за Левым Фронтом, потому что увидели, что по всем этим реальным проблемам наша позиция действительно отличается от позиции наших оппонентов.

Вот это значит бороться с либералами на практике, а не на словах. А вы говорите, что мы были «официантами на банкетной кампании» либералов. Нет, Артем, мы им банкет попортили. Именно своей «деятельностью среди рабочего класса и для рабочего класса», а не словесами об этом классе.

Еще раз – тысячу раз повторив слово «социализм» перед многотысячной толпой, вы не вызовете ничего, кроме скуки. Но, продемонстрировав, чем социалисты на практике отличаются от своих оппонентов, вы получите возможность увлечь за собой очень многих – что убедительно подтверждает наш опыт.

Но значит ли это, что нам надо набрать воды в рот и молчать про социализм, ничем не выдавать своих симпатий к нему? Отказаться от красных знамен, кожаных тужурок и маузера? Ни в коем случае! Артем Кирпиченок упрекает меня в том, что я и мои товарищи «забываем слова «социализм» и «коммунизм» сразу же после включения микрофона». Но мы с моими товарищами были первыми (и очень долго – единственными), кто говорил с трибун всех прошлогодних митингов о социальных требованиях. Разве это не «социализм» с «коммунизмом»? Или обязательно надо произнести эти магические слова? Я думаю, это не главное – но мы никогда не отказывались их произносить. Нам не стыдно за свои взгляды, и мы их нигде и никогда не скрывали. Я не должен оправдываться ни за себя, ни за своих товарищей, но мне интересно – почему слух многих моих оппонентов настроен так, чтобы специально не слышать, как мы это говорим?

«Я сторонник социалистических преобразований – говорит мой товарищ Сергей Удальцов в марте прошлого года, и терпеливо разъясняет, как он их понимает, – основа левой идеи – это самоуправление, самоорганизация, никакого излишнего патернализма. То есть, государство подконтрольно гражданам. Вообще, в конечном счете, государство постепенно отмирает по нашим представлениям, хотя это процесс не быстрый».

Он также не стесняется заявлять: «я сам за революцию» хотя «революция – это объективный процесс, искусственно революция не делается».

Артем Кирпиченок упрекает нас в том, что мы не организовывали забастовок. Эх, Артем – действительно не организовали. Непросто организовать масштабные забастовки без массовых организаций рабочего класса. Но на протяжении всего минувшего года мы говорили об их необходимости – в том числе, все тот же Сергей Удальцов:

«Я считаю, что сейчас одна из важнейших задач всего нашего гражданского движения – попытаться соединить политические требования с требованиями социальными, с требованиями трудовых коллективов. Поэтому, с одной стороны, я призываю руководство крупнейших альтернативных профобъединений (Конфедерация Труда России, Защита Труда) выйти на контакт с организаторами Марша миллионов и обсудить возможность организации в преддверии 15 сентября отраслевых забастовок или хотя бы забастовок на отдельных предприятиях... С другой стороны, все активисты протестного движения, которые работают на проблемных предприятиях (а их по России немало) или имеют хороший контакт с работниками таких предприятий, должны, на мой взгляд, самостоятельно проработать возможность организации таких забастовок».

Увы, Артем – организация забастовок сегодня проблематична. И если она начнется (речь идет о большой, общероссийской политической стачке), то с улицы, со стороны «Майдана». Работа с независимыми профсоюзами, с трудовыми коллективами, с социальными движениями очень важна для нас. И мы ни в коем случае не призывали и не призываем от нее отказаться. Просто она не должна быть алиби для политической капитуляции, для сектантского эскапизма.

Итак, бороться за влияние на массовое движение все-таки стоит – и не путем повторения заклинаний, а через самоопределения масс относительно конкретных, реально стоящих перед этим движением вопросов. Но тогда снова встает вопрос: нужно ли для этого идти на трибуну? Хотя бы просто для того, чтобы тысячи пришедших на митинг людей узнали о существовании разногласий внутри «объединенной оппозиции»? Если бы мы туда не зашли, то никто бы и не знал, что такие разногласия вообще существуют. А если на надо оказаться на трибуне, то, дорогие товарищи, вам в Координационный Совет оппозиции. Придется замараться, заранее зная, что вашими партнерами будут политические шулера.

В конце концов, чтобы выйти из этого КС так, чтоб об этом узнала вся страна, сначала нужно было туда пройти.

И в конце несколько слов про наши успехи – Артем Кирпеченок спрашивал. Да, Артем, они очень значительны. У нас большой приток активистов. Настолько большой, что мы не в состоянии его «переварить»: нет аппарата, некому организовывать людей. А демонстрация 6 мая показала, что за левыми силами готово пойти большинство протестных активистов. Но главный «навар» не в этом. Главное, что о существовании социалистической альтернативы наконец узнали миллионы людей. Теперь они знают, что против путинского status quo борются не только бывшие министры-капиталисты, и не только Геннадий Андреевич. И это не просто пиар. Мы не просто прославились, мы заслужили признание – в том числе, и со стороны Следственного комитета.

Вы не правы, полагая, что нас не отличают от Яшина и Немцова. Очень даже отличают. В приличных либеральных салонах нами пугают буржуа, а в масс-медиа и в массовом сознании за нами закрепился дистиллировано-коммунистический имидж. Почитайте Новодворскую, Милова, да ту же Латынину.

И все это – не благодаря словам, которые мы произносили, а благодаря действиям, на которые мы решились.

Алексей Сахнин

Читайте по теме:

Артем Кирпиченок. Письмо Алексею Сахнину

Алексей Сахнин. Практика против фразы

Андрей Манчук. Интервью с Изабель Магкоевой

Александр Лехтман. Позитив на марше

Борис Кагарлицкий. «Очень мирный русский бунт»

Максим Фирсов. Интервью с Сергеем Удальцовым

Андрей Манчук. Интервью с Кириллом Медведевым

Женя Отто. Главный аргумент

Андрей Манчук. «Мы здесь власть»