Житомирский генерал Парижской Коммуны

Старый квартал Житомира лежит на берегу Тетерева, как бабушкин кот на печи. Ставни на ржавых засовах скрывают за собой давний страх погромов. Рынок, бывшее торжище Волынской губернии, преграждает дорогу к космическому музею на родной улице Сергея Королева.

Этот базар выглядит так же, как во времена, когда основатель «Интернационала добрых людей» Гедали, вместе с журналистом походной газеты «Красный кавалерист» Бабелем, искал в небе первую субботнюю звезду, мечтая о «сладкой революции». 

Возле рынка уцелел старый дом поэта и искателя приключений Григория Мачтета, приятеля Леси Украинки, которая посвящала ему стихи. Он строил свободные коммуны в прериях Дикого Запада, прошел сибирскую ссылку и написал в Лондоне любимую песню Ленина – «Замучен тяжелой неволей». 

Как ты, мы, быть может, послужим
Лишь почвой для новых людей,
Лишь грозным пророчеством новых,
Грядущих и доблестных дней

Если свернуть на Малую Бердичевскую, сразу за спортивным баром вы увидите совсем покосившийся домик. Одна его часть несет на себе варварский след евроремонта, но другое крыло выглядит как полтора века назад, сохранив старинное резное крыльцо.

На нем установлен бронзовый профиль мужчины под французским армейским кепи. В ноябре 1836 года в этом житомирском доме родился генерал Ярослав Домбровский – главнокомандующий войсками Парижской Коммуны.  

Он появился на свет в семье из обедневшей ветви шляхетского рода. К нему относился Ян Генрик Домбровский – создатель «польских легионов», а затем прирученный царем Александром сенатор. Посвященная генералу Генрику «Мазурка Домбровского» – с запевом «Jeszcze Polska nie zginęła» – стала впоследствии гимном Польши.

А юный Ярослав слушал легенду о том, что прототипом пушкинского героя Дубровского якобы является его дед – участник одного из польских восстаний.

Мечтая о военной карьере, Ярослав попал в Брестский кадетский корпус. Император Николай однажды спросил его на смотре: «кто ты, юноша?» – ожидая услышать имя кадета.

«Я – поляк!», – сказал ему будущий генерал. Это не помешало ему участвовать в имперской войне на Кавказе, но поступив в петербургскую академию Генерального штаба Ярослав вскоре организовал в ней тайный революционный кружок.

«Польский патриотизм и ненависть к российскому царизму сочетались у молодого Домбровского с эклектикой социальных учений. Он не склонялся к какому-то одному учению и балансировал между анархизмом и социал-демократией», – пишет историк Кость Бондаренко.

Штабной офицер читал работы Прудона, Маркса, Герцена и Бакунина, и посвятил себя подготовке польского восстания 1862 года, примкнув к «Партии красных» – левому крылу освободительного движения. Энергичного Домбровского назначили командующим вооруженного подполья Варшавы. Накануне выступления его заключили в крепость, но даже оттуда он умудрялся руководить действиями восставших, прибегая к помощи сочувствующих тюремщиков.

Поляка лишили воинских званий, осудив его на пятнадцать лет каторги. Однако Ярослав сумел бежать из московской пересыльной тюрьмы, благодаря поддержке народников – после чего устроил побег своей жены Пелагеи.

Перебиравшись во Францию, Домбровский зарабатывал на жизнь ремеслом чертежника, знакомясь с Герценом, Бакуниным и Гарибальди. Он опубликовал «Критический очерк войны 1866 года в Германии и Италии», прозорливо предсказывая столкновение между Францией и Германией. Однако уже вскоре снова попал в тюремные казематы, по обвинению в политической конспирации. 

Домбровский стал активным участником Парижской Коммуны, возникшей весной 1871 года на руинах бонапартистской монархии. Ее основатели видели Францию федерацией свободных общин, выступали за прекращение несправедливых захватнических войн и за освобождение труда пролетариев, стремились к преодолению бедности и демократизации общественной жизни.

В движении коммунаров преобладали рабочие, служащие, ремесленники и лавочники, художники и поэты – в том числе Поль Верлен, Эжен Потье, Гюстав Курбе, Оноре Домье – и прочие обитатели небогатых парижских кварталов, которым было нечего терять, кроме своих цепей. 

Коммуна немедленно начала проводить в жизнь прогрессивные социальные реформы – в Париже открывали народные школы, старались разрешить жилищный вопрос, поднимали зарплаты, боролись со спекуляцией, безработицей, покончили с влиянием клерикалов. И все это сопровождал огромный энтузиазм народа, впервые скинувшего со своей шеи ярмо сословной элиты и финансовых воротил.

Ярослав Домбровский взял на себя обязанности коменданта Парижского укрепленного района, стараясь использовать богатый военный опыт. Уже 18 марта, в самом начале восстания, польский офицер призвал немедленно атаковать Версаль – чтобы взять в плен правительство, не позволив ему собрать силы контрреволюции.

«Вы близоруки. Вы видите не дальше, чем на два шага впереди себя. Раньше или позже, а бороться вам придется, но тогда уже будет поздно», – тщетно убеждал он своих товарищей-коммунаров, пребывавших в состоянии праздничной эйфории.

Развитие событий доказало его правоту, и с началом уличных боев Домбровский приступил к организованному строительству баррикад. Вместе с Валерием Врублевским – польским членом Интернационала из-под белорусского Гродно – он составил план обороны Парижа.

Оценив решительность и стратегический талант уроженца Житомира, Коммуна поручила ему руководить всеми революционными силами, утвердив в звании генерала. Но 23 мая 1871 года Домбровский получил смертельное ранение в голову, и вскоре скончался в госпитале Ларибуазьер.

«Вместе с рассказами об ушедшем титане возникали кавказские ветры, варшавские ружья, сибирские снега. Нет, не речь над могилой, a просто шелест уважения и любви», – вспоминал очевидец его похорон Жан-Пьер Шаброль.

Домбровского похоронили на кладбище Пер Лашез. Однако контрреволюционеры разорили могилу своего врага, направив его останки в предместье Сен Дени, где в безымянных могилах хоронили прах бедняков.

Житомир вспомнил о Домбровском в начале ХХ века, когда о нем говорил выступавший перед горожанами Троцкий. 

«Память Домбровского и Врублевского неразрывно связана с величайшим движением пролетариата в XIX веке, с последним – и, будем надеяться, последним неудачным – восстанием парижских рабочих» – писал о генерале Коммуны Ленин.

А в тридцатых, во время гражданской войны в Испании, на Пиренеях сражалась польская республиканская интербригада имени Ярослава Домбровского, в составе которой была украинская рота имени Тараса Шевченко. И галицкий коммунист Юрий Великанович рассказывал в бригадной газете «Домбровщак» об интернациональной борьбе против фашизма.

Монумент Домбровскому стоит в Житомире на Площади Согласия – она названа в честь парижской Place de la Concorde, на которой смертельно ранили генерала. Сразу после победы Евромайдана нацисты снесли неподалеку памятник Марксу, который страстно сочувствовал борьбе Парижской Коммуны.

На разрушенном постаменте написали слово «жид», а затем собирались линчевать памятник Домбровскому – остановившись только из опасения реакции со стороны западных дипломатов. 

Современная Украина официально борется с памятью великого народного восстания. В украинских городах декоммунизированы почти полсотни улиц, которые носили имя Парижской коммуны, потому что свобода, равенство, интернациональное братство и прочие идеалы парижских повстанцев совершенно не отвечают националистической ультрарыночной повестке Евромайдана.

И неудивительно, что украинские медиа старательно замалчивают имя человека, который родился на украинской земле и осуществлял командование вооруженными силами коммунаров.

Но монумент генералу до сих пор мозолит глаза декоммунизаторов, а судьба Домбровского наверняка послужит примером для будущих борцов за демократию и подлинное достоинство. История никогда не завершается, несмотря на поражения революции и победы реакции.

Об этом напоминает старенький домик в мещанских дворах, где повился на свет человек, посвятивший себя борьбе за освобождение человечества.

Андрей Манчук

Читайте по теме:

Андрей Манчук. Киев. Традиция Первомая

Жан Жорес. «Нас клеймили, называя плохими французами»

Юджин Дебс. Как я стал социалистом

Дмитро Колесник. Український робітничий дім

Андрей Манчук. Сто лет «Делу Бейлиса»

Славой Жижек. Сердце больше жизни

Володимир Чемерис. Чемериські війни

Андрей Манчук. Триста лет мифологии