«Не верь, не бойся, не проси»

«Следователи СБУ обязаны открыть уголовное дело против автора антимобилизационного поста из любой социальной сети». Отвечая на запрос журналистов, в украинской спецслужбе разъяснили: получив информацию о подобном «правонарушении» или самостоятельного выявив «противозаконный пост», следователь должен уже в течение суток открыть по этому факту уголовное производство, с перспективой отправить блогера в тюрьму на срок до восьми лет. Хотя, даже уголовные преступники, включая насильников и убийц, нередко отделываются у нас куда менее суровым наказанием, не говоря уже о в принципе безнаказанных рейдерах-олигархах или чиновниках-казнокрадах.

Социальные сети откликнулись на эту новость репликами о том, что украинская власть пытается «сделать былью» Кафку, который описал, как логика абсурда возводится в статус закона, размалывающего маховиком репрессий невинных людей. Но лично мне сразу вспомнился другой великий пражанин – Ярослав Гашек. В его «Похождениях бравого солдата Швейка» выведен бессмертный образ агента тайной полиции Бретшнейдера. Как известно, работа этого стража отечества заключалась в том, чтобы подслушивать пьяные разговоры завсегдатаев кабаков, отправляя их в тюрьмы за любые сколько-нибудь сомнительные слова, сказанные по адресу власти. Которая, кстати, тоже проводила тогда мобилизацию, и активно карала уклонившихся от нее обывателей, не желавших отправляться на бойню Первой мировой войны. 

Сам Гашек был осужден на три года как дезертир, за «симуляцию ревматизма» – причем, ему милостиво разрешили отбывать срок после войны, если у него получится на ней выжить. Приехав на фронт в арестантском вагоне, он вскоре добровольно сдался в плен. Гашек писал свою знаменитую книгу о Швейке именно у нас в Киеве, на Владимирской улице, как раз напротив главного офиса Службы безопасности Украины, откуда сейчас наверняка видно бравого дезертира Швейка, изображенного на мемориальной доске. Этот большой талант сумел посмеяться над охранкой даже из могилы, целый век спустя.

Бедняге Бретшнейдеру, прототипом которого явился реальный пражский сыщик, приходилось очень непросто – даже несмотря на халявное пиво от содержателей кабаков. Напуганная публика питейных заведений, которые, кстати, и выполняли тогда роль нынешних социальных сетей, старалась говорить в его присутствии только о футболе. Австрийский тайный агент наверняка позавидовал бы своим украинским коллегам. Ведь теперь им достаточно пробежаться рукой по клавишам, бегло просмотрев пару-тройку социальных сетей, чтобы застать на месте преступления сотни и тысячи государственных изменников, которые в тех или иных выражениях критикуют «мобилизационную» кампанию украинских властей. К примеру, попав на страницу одного только сообщества на фейсбуке, я сходу насчитал там десятки потенциальных провокаторов и арестантов. Нетрудно понять, что за какую-нибудь неделю активной контртеррористической работы наши следователи при желании могли бы возбудить уголовные дела против половины жителей страны. Причем, им даже не обязательно самим рыться в сети – ведь бдительные патриоты сами услужливо присылают в «компетентные органы» ссылки на подрывные комментарии и посты. 

Впрочем, это уже не страницы сатирического романа иностранного автора, а суровая проза современной жизни освобожденной от демократии Украины. Напомню, что задержанный по такому доносу западноукраинский журналист Руслан Коцаба, несмотря на протесты правозащитников, был оставлен под арестом на два месяца – за размещенный на фейсбуке видеоролик с критикой мобилизации. После этого в СБУ отчитались об аресте еще нескольких непатриотичных пользователей соцсетей. А сам Франц-Иосиф Порошенко, который мог бы стать еще одним персонажем в неоконченной книге Гашека, в образных выражениях заявил, что спецслужбы «взяли за одно место» два десятка блогеров и журналистов – «активных критиканов мобилизации».

Конечно, можно долго высмеивать слова и дела украинской власти, которая, закрывая рты гражданам, открывает широкий простор для иронических комментариев. К примеру, является ли правонарушением публикация антивоенных цитат из того же красноармейского комиссара-большевика Гашека, Маяковского, Цвейга, Хемингуэя, Фейхтвангера, Брехта, Ремарка, Оруэлла и так далее, вплоть до Брэдбери и братьев Стругацких? А как насчет публикации ссылок на классические антивоенные песни и фильмы, которые могут отрезвить пораженное милитаристским психозом сознание лучше любого «антимобилизационного» поста? Джон Леннон и Джим Моррисон внесены в уже существующий у нас черный список «антиукраинских» музыкантов? 

Впрочем, запрет на протест против принудительной мобилизации в стране, которая официально не объявляла военное положение и не вступала в войну, сам по себе является кафкианским нонсенсом. Как, собственно, и попытки осудить людей за протест против войны и убийства своих сограждан, что является законным правом каждого человека.

Однако, сейчас не время для шуток. Аресты блогеров и угрозы уголовного преследования за попытку свободно высказать свои взгляды в социальных сетях, говорят о том, что все очень серьезно, и мы уже можем писать о нашей стране как о «полицейском государстве», снимая стесняющие эту фразу кавычки. Украинская власть откровенно пытается запугать свой народ, и эти действия абсурдны только на первый, очень поверхностный взгляд. На деле, они имеют свою очевидную логику, как и преследования политической оппозиции, повсеместное введение цензуры в СМИ и репрессии против тех, кто не ограничивается постами в сети, пытаясь организовать в стране акции социально-экономического протеста.

Так, в Одессе был зверски избит Ибрагим Морис, который возглавил в прошлом месяце массовые протесты против отключения электроэнергии, не на шутку напугавшие столичные власти. В Днепропетровске та же судьба постигла профсоюзного активиста Евгения Деркача, организатора митингов работников уникального предприятия «Южмаш», фактически, уничтоженного украинским Кабмином. В Киеве, у стен горадминистрации, были задержаны участники пикета против повышения цен на проезд – бывшие активисты Евромайдана», которым в наказание сразу выписали повестки в армию. Причем, на месте событий были замечены представители ультраправых батальонов «Азов» и «Айдар», которые явились туда, чтобы противодействовать «путинским провокаторам», и буквально ни за что арестовали на майдане случайно проходивших граждан. 

Эти акции устрашения также имеют демонстративный характер – чтобы превентивно запугать украинцев, шокированных обвальным падением гривны и катастрофическим повышением тарифов, которые взвинтят сейчас ради кабальных кредитов МВФ. Все это окончательно разорит миллионы людей, многие из которых, вдобавок, потеряют работу в ходе намеченных согласно условиям кредитора сокращений «бюджетников». Уже сейчас минимальная зарплата в Украине снизилась до 42 долларов – ниже, чем в нищих Бангладеш, Гане, Замбии, Лесото, Гамбии или Чаде (своего рода кармическая расплата за расистскую болтовню о «Донбабве» и «Луганде»). Ситуация будет только ухудшаться в ближайшие месяцы, и пуская пробные шары репрессивных запретов нам очень прозрачно намекают, что случится с теми, кто выйдет на улицу протестовать против этой политики ничем не прикрытого социального геноцида. Можно не сомневаться, что возмущенные посты на тему повышения тарифов и валютного курса уже вскоре тоже будут объявлены провокационными «правонарушениями», за которые следует наказывать по законам так и не наступившего у нас формально «военного времени».

Но важно понять: власть хочет запугать нас именно потому, что боится сама. Боится, что ее сметут возмущенные социальным кризисом, мобилизацией и войной люди. Подавляя всякую политическую оппозицию – даже трусливых «регионалов», с готовностью покорившихся новому режиму в обмен на сохранение бизнеса, – она делает это из вполне обоснованного опасения, что в стране возникнет реальная оппозиция, которая станет центром консолидации недовольных граждан. А это положит конец правлению нынешних хозяев Украины, которым придется ответить за все, что творилось здесь в течение последнего года. И, в первую очередь, за пролитую на нашей земле кровь, разрушения и искалеченные судьбы множества людей. 

Страх перед этой ответственностью заставит их до последнего хвататься за власть, удерживая ее любой ценой. Подавляя свободу слова, – ведь в эфире украинских телеканалов в принципе нет никаких оппозиционных спикеров, – наши правители боятся, что альтернативный взгляд на положение в стране, свободно озвученный перед массовой аудиторией, окончательно разрушит и без того основательно подорванную веру в официозную пропаганду, которая рушится с каждым новым «котлом» и с каждым повышением цен и тарифов. По мере развития социально-экономического кризиса, эта пропаганда все более демагогически кричит нам о внешних и внутренних врагах Украины, представляя их главными и единственными виновниками постигшей ее катастрофы. Специально созданное для этих целей оруэлловское Министерство информационной политики как раз сейчас запустило свой феерический проект «Информационные войска Украины» – за наш с вами, кстати, бюджетный счет. 

Борьба с «врагами», которыми запугивают нас СМИ, является последним аргументом украинских политиков, поскольку они могут удерживать власть только благодаря продолжению перманентной гражданской войны, списывая на нее все последствия собственной политики. Но даже спекуляция на шовинистической истерии имеет определенный предел, к которому мы уже подошли. И чем меньше людей будут верить словам власти, тем активнее она будет карать за крамольные слова, и переходить от слов к делу, сворачивая псевдодемократическую риторику и закручивая гайки политических репрессий.

Сейчас украинцам не мешало бы вспомнить не только «антимобилизационную» книгу Гашека, но и старую шаламовскую заповедь политзаключенных, диссидентов и арестантов: «Не верь, не бойся, не проси». Не нужно верить нынешнему режиму – год правления захвативших власть на майдане политиков показал, чего стоят их обещания. Не стоит бояться угроз – они запугивают украинский народ лишь потому, что боятся его сами. Бесполезно просить, чтобы нам по собственной воле вернули отобранные права и свободы. Нужно помнить слова еще одного выступавшего против войны писателя, именем которого до майдана называлась одна из киевских улиц: «права – не дают, права – берут».

Роман Любар