День Конституции. Память протеста

Зрелость и сила любого движения во многом определяется тем, насколько хорошо оно знает собственную историю – о чем не стоит забывать современным левым. Это демонстрирует, насколько понятна нам логика собственного развития – а значит, насколько реально осознаем мы, в конечном счете, свои будущие перспективы.

В этом смысле показательна история постсоветской левой, которая так и не оформилась в серьезную общественную силу, но никогда не устает наступать на собственные старые грабли. Во многом это случается именно потому, что каждая левая группа ведет «историю мира» от момента своего основания, не оглядываясь назад, и не обладая коллективным опытом всего разобщенного и маргинализованного движения.  

Из нашей памяти стерлись самые яркие и знаковые моменты прошедших лет. Год назад, во время очередной годовщины официозного праздника независимости Украины, я провел небольшой опрос среди знакомых активистов – и почти никто из них не вспомнил, что в 1998 году Луганский ОМОН зверски избил в этот день протестующих горняков «Краснодонугля». Десятилетняя дата гибели шахтера Александра Михалевича, отца троих детей, который сжег себя перед местным облисполкомом, осталась незамеченной не только статусными СМИ, но и теми, кому положено не забывать об этой трагедии. Шахтерские марши и блокирования дорог эпохи кучмовских девяностых совершенно забыты – хотя любая акция такого масштаба показалась бы сейчас многим левым едва ли не массовым революционным выступлением.

Кульминацией этой эпохи стал июнь 1999 года, когда Всеукраинский Союз рабочих организовал пеший «Поход на Киев». Это было странное по нынешним меркам мероприятие – мобилизация тысяч вконец обнищавших и обездоленных людей, которые добирались в Киев с периферии, группами и колоннами, захватывая целые вагоны в электричках и совершая многокилометровые пешие марши. Спивающиеся рабочие закрытых заводов и разрушенных колхозных ферм; шахтеры со справками о многолетней задолженности по зарплате, уставшие бесплатно гробиться под землей; хулиганистые подростки, формально состоящие в новом комсомоле; никому не нужные старики, и полусумасшедшие маргиналы, которых в изобилии наплодила эпоха девяностых годов.

Эти люди делили на десятерых палку гнилой копеечной колбасы, варили в котлах на обочине кашу, подаренную им во время похода сельчанами, посылая на три буквы пристающих к ним милиционеров. И ночами, при свете июньских светляков, вслух мечтали о скорой революции, понимая ее каждый по-своему. Они были нищими в том полузабытом понимании этого слова, которое только сейчас возвращается в нашу жизнь с началом нового кризисного витка.

В походе мы познакомились с молодыми краснодонскими рабочими из любительского ансамбля «Уголек», и позже, в июле, я несколько недель прожил у них в поселке Атамановка, под терриконами шахт «Таловская» и «Ореховская». Его жители не получали денег годами, и шахтерские поселки частично вернулись тогда к натуральному обмену – зайдя в местный ларек «От заката до рассвета» можно было обменять абрикосы на сигареты, самогон на колбасу и мешок картошки на пол-ящика пива, контрабандой завезенного через еще открытую степную границу с Россией.

Здешние жители ставили на кладбищах кресты из бетона, чтобы их не сдали на металлический лом, а в поселке Урало-Кавказ жил парень по кличке «Венера» потерявший руки при попытке снять провода, чтобы отнести их скупщикам за десятку-другую гривень. А заправлявшие городом братки (впоследствии – уважаемые бизнесмены в одной из парламентских фракций) походили на карикатурное изображение постсоветских гангстеров в малиновых пиджаках и с золотыми цепями на шеях. Общаясь с ограбленными членами местных шахтных профсоюзов, они задушевно напоминали им о собственном шахтерском прошлом, похлопывая по плечу полуголодных земляков.

28 июня 1997 года. Акция протеста в защиту социальных прав украинцев, которые формально гарантирует конституция. Андрей Манчук несет по Крещатику красный флаг, вместе с отцом бывшего генпрокурора Украины Луценко. Перед этим был прорван милицейский кордон на Майдане. Фотография на первой полосе газеты «Киевские ведомости».

Люмпенизированный пролетариат – те, кому было действительно нечего терять, – бесцельно шел на столицу, доверившись собравшим его организаторам акции. Ее кульминация пришлась на День Конституции - 28 июня. Скандируя лозунги «Работа!», «Зарплата!», сверкая лохмотьями и гремя походными котелками, участники похода пешком прошли через весь Киев, войдя в него с разных сторон, и встретились в сквере у метро Лыбедская, который на два дня превратился в левый прообраз будущего Майдана.

На этом акция кончилась – и у всех, включая ее участников и организаторов, неделями работавших в практически круглосуточном режиме, осталось ощущение не доведенного до конца дела. Руководство Компартии, планировавшее использовать марш в целях предвыборной мобилизации, попросту испугалось этой санкюлотской массы на улицах Киева, почувствовав, что она враждебна к ним точно также, как и ко всем прочим чиновникам и политиканам. И приняло меры, чтобы поспешно свернуть акцию, отправив ее участников по домам.

ВСР – общественная организация, поглощенная Компартией Украины, представляла в это время ее радикальное крыло, куда входило сразу несколько парламентских депутатов. Она являлась наиболее дееспособным подразделением самой популярной тогда партии, и окружение Симоненко цинично использовало в предвыборных целях активность членов Союза рабочих, бросавшихся участвовать в трудовых конфликтах, объездив десятки заводов, фабрик и шахт во всех регионах страны. Лидеры ВСР – безусловно, идейные люди, – питали те самые иллюзии в отношении партии Симоненко, которые разделяли миллионы раздавленных девяностыми украинцев, голосовавших за него на выборах осенью девяносто девятого года.

Партийная верхушка смиренно признала тогда фальсифицированную победу Кучмы. Она не сделала ничего, чтобы возглавить и направить на борьбу за политическую власть протестно настроенных украинцев, которых умело использовали пять лет спустя другие, майдановские политиканы. Протестный пар вышел в гудок – как это случилось раньше, во время «Похода на Киев», выказав нашу неготовность идти дальше и переводить работу в новое качество действительно радикальной борьбы. Напротив – лидеры КПУ, с их идеологией пророссийско-поповского парламентаризма, развернули планомерную борьбу против марксистской фронды. Ее последние аккорды звучат сейчас, когда окружение Симоненко выживает из своей партии остатки уничтоженного на корню ВСР.

Об этом опыте стоит помнить сегодня, когда фальшивое благосостояние эпохи «экономического подъема» крошится на наших глазах, и нам, возможно, вновь придется иметь дело с массовым протестным движением отчаявшихся людей – невиданным для нового поколения левых, взращенных в тепличной среде микроскопических сект. Нам необходимо знать жизнь этих людей в их периферийных нищих поселках, нужно находится в их среде, чтобы при необходимости шагать с ними по пыльным дорогам и выходить на перекрытие магистралей. И, в определенный исторический момент, отреагировать на вопрос «что делать?», оставшийся без ответа в девяносто девятом году.

Андрей Манчук